Заговор Алого Первоцвета

Возможно, Финн не любил Маргерит, по крайней мере, пока. Но было очевидно, что она ему очень нравилась. Он восхищался ею и уважал ее, и Андре знала, что у него были те же трудности с ассоциированием Маргерит с делом Сен-Сира, что и у Андре. Она знала, что отыгрыш роли бесчувственного, охладевшего мужа сказывался на нем. Ему становилось все труднее воплощать эту роль, а ведь они были вместе лишь в течение короткого периода времени. Ситуация осложнилась еще больше, когда Маргерит подметила изменения в своем муже, изменения за пределами отчужденности, образовавшейся между нею и Перси Блейкни до того, как Финн занял его место. Она знала, что ее муж стал другим человеком, хотя и не догадывалась, насколько это истинно на самом деле.

Никакой объем исследований или подготовки, даже в том случае, когда он был исчерпывающе детализирован, а этот – не был, не позволял учесть каждую мельчайшую деталь. Несмотря на то, что Маргерит не была замужем за Перси Блейкни достаточно долго, она все-таки была его женой, а прежде чем стать его женой, она принимала его ухаживания в течение некоторого времени. Было только неизбежно, что она заметила некоторые несоответствия в поведении мужа, и Маргерит была в растерянности, пытаясь найти им оправдания.

За ужином во второй вечер их пребывания в Ричмонде она с недоумением наблюдала, как Финн наслаждался тремя порциями жареного цыпленка, и только после того, как Финн закончил последнюю, она заметила, что он всегда ненавидел и избегал есть цыплят, потому что они вызывали у него сыпь. Позже Финн обсудил этот момент с Андре и поручил ей оставаться рядом с Маргерит и войти к ней в доверие, чтобы она держала его в курсе, если его поведение опять окажется нехарактерным. После чего Андре вскоре смогла сообщить ему, что Маргерит была озадачена тем, что он стал носить золотое пенсне, ведь раньше он всегда высмеивал эту манерность, и что она была поражена его внезапной склонностью к вину, потому что он всегда пил умеренно, утверждая, что оно «било ему в голову» всякий раз, когда он выпивал больше трех бокалов.

Андре сумела в какой-то степени сгладить ее недоумение, обсудив его с Финном и придумав подходящее обоснование. Будучи той, кто «служил сэру Перси с детства», она была очевидной персоной для Маргерит, к которой можно было обратиться за разъяснениями. Андре рассказала леди Блейкни, что «сэр Перси может быть загадочно изменчив». Она сказала, что он всегда был склонен к капризам и что иногда он изобретал вычурные оправдания своим прихотям или антипатиям. В свое время, сказала она, ему приелись цыплята, так он решил рассказать всем, что у него от них высыпания, несомненно, потому, что это показалось ему лучшим поводом для исключения их из меню, чем простое изменение вкуса. С вином была та же история, сказала она. Сэр Перси был тонким ценителем хорошего вина и, как таковому, ему было очень трудно угодить. По ее словам, чтобы никого не обидеть, он часто ограничивал себя в потреблении недостаточно качественных вин, утверждая, что он не в настроении, чтобы избежать дальнейшего раздражения своего чувствительного неба. Что касается очков, то она просто пожала плечами и выдвинула теорию, что, возможно, сэр Перси, желая произвести хорошее впечатление в лондонском обществе, подумал, что это поможет ему выглядеть «немного более бароном».

– Сэр Перси всегда больше всего беспокоился о внешности, – сказала она леди Блейкни. – Но вы и сами это прекрасно знаете, миледи.

– Ах, Андре, конечно, когда мы секретничаем, ты можешь звать меня Маргерит, – сказала леди Блейкни. – В конце концов, ты единственный настоящий друг, которого я обрела до сих пор в Англии.

После этой фразы Андре ощутила укол совести и на мгновение заколебалась, прежде чем продолжить.

– Так что, Маргерит, – сказала она, – не думаю, что есть причины беспокоиться о порой непредсказуемом поведении сэра Перси. Он не болен, ничего подобного. Скорее, как и его отец, он любит потакать своим прихотям и мимолетным капризам.

– Что ж, – сказала Маргерит, сидя на кровати и глядя в пол, – боюсь, что и я была такой мимолетной прихотью.

– Ах, конечно же нет, – сказала Андре. – Любой может видеть, что сэр Перси полностью предан вам и это…