Заговор генералов

– В Питере я проездом: сделал остановку для рекогносцировки. Держу путь в Москву – делегирован армкомом на какое-то Государственное совещание.

– Во-от оно что! – даже присвистнул Василий. Его светлые брови сошлись на переносье в узелок. – Это оч-чень важно и оч-чень нам нужно! Как раз сейчас Центральный Комитет вырабатывает тактическую линию по отношению к Московскому совещанию. И ты можешь оч-чень нам пригодиться! Пошли.

В передней Василий у зеркала достал из кармана косматый рыжий парик и натянул его на свой оселедец. Прилепил под нос пышные усы.

– Ну как, хорош? – обернулся к Антону. – Временные имеют желание и меня засадить в кутузку, да я не хочу задарма харчиться.

В парике, в макинтоше и с тростью в руке он стал неузнаваем. Даже походка изменилась – этакий столичный фат.

Путь был дальний, на Фурштадтскую. Наконец добрались.

– К сведению: эту квартиру мы снимаем у монахинь женской церковной общины, – подмигнул Василий. Он был в превосходном настроении.

Они поднялись по лестнице. В большой комнате – несколько человек. На столах – бумаги, стопки газет. С краю – самовар и чашки на латунном подносе, горка бутербродов, дым от папирос слоится под абажуром. Василий подошел к одному из мужчин, сидевших спиной к двери. Что-то сказал. Мужчина поднялся, обернулся, отодвинул стул.

Он был высок, неимоверно худ. Огромный лоб с поредевшей прядью, миндалевидный разрез глаз, тонкий нос с нервно вырезанными ноздрями, узкая бородка. Мужчина вгляделся.

Но первым узнал Антон:

– Товарищ Юзеф!

– Товарищ Владимиров, да? Ну, вечер добры. Точнее – добро утро, – он кивнул в сторону окна.

Действительно, за стеклами уже светало.

– Так ты, оказывается, знаком с товарищем Дзержинским? – сказал Василий. – Тогда сам и выкладывай, куда направлен и зачем...

Теперь все сидевшие за столом обернулись и смотрели на Путко.

– Я – член комитета Двенадцатой армии Северного фронта, – сказал ой. Делегирован на Московское совещание...

Глава третья. 5 августа

1

Антон вернулся на Полюстровский, в дом под вишнями, где сбросил вчера свой ранец, когда было уже полное утро нового дня.

– Так и не поспали, Антон... Владимирович? – глянула на него Наденька. – Я вам постелю. В маминой комнате.

Голос ее дрожал. В нем были и слезы, и обида, и в то же время какое-то благодарное облегчение.

– Ну что ж, часок у меня есть... – только сейчас он почувствовал, что устал. – Но в двенадцать хоть за ноги стащи, хорошо?

– Вода уже согрета, можете помыться с дороги. Девушка внесла в горницу таз, два ведра и вышла. Он с удовольствием стянул с себя пропахшую махрой и потом одежду, смотал со лба черный от пыли и засохших пятен крови бинт.

А когда проснулся, увидел в дверь комнатенки, что Наденька доглаживает его брюки, гимнастерка же, как накрахмаленная, висит на плечиках, сверкая крестами и белоснежным подворотничком.

– Который час, Наденька?

– А я и не глядела, – отозвалась она. Он посмотрел на ходики:

– Ах ты!.. Была б моим вестовым, на гауптвахту бы посадил!

Девушка принесла его одежду, сложила на стуле перед кроватью:

– Нательное потом выстираю, вот Санькино, в пору будет... Сейчас завтракать будем.

Антон с благодарной улыбкой кивнул. Она отозвалась открыто, смешное личико ее с короткой стрижкой засияло.

Через полчаса, отутюженный, бодрый и сытый, с венцом бинта на голове под фуражкой, он уже вышагивал в сторону Александровского моста выполнять первое задание, полученное от товарища Юзефа – члена ЦК Феликса Дзержинского.

Двое суток назад, в Вендене, в штабе армии, вместе с предписанием о делегировании его на Московское совещание, Путко получил еще и рекомендательные письма в питерские отделения "Союза офицеров армии и флота" и "Союза георгиевских кавалеров". Находясь все время на передовой, Антон не имел возможности узнать, чем они дышат, хотя при штабе их Двенадцатой армии тоже были недавно открыты такие отделения.

– И та и другая организации – опорные базы контрреволюции, – с интересом изучив рекомендательные письма, сказал Дзержинский. – Нельзя упустить столь великолепную возможность прощупать их изнутри. Фронтовик. Офицер. Кавалер. Делегат. И ни намека на вашу партийную принадлежность. Понятно? Вечером доложите о результатах.