Заговор конца света

Эпоха Рыб в рамках египетской традиции отождествлялась Кроули с «эоном Осириса». В наше время астрологический цикл Осириса заканчивается и наступает «эон Гора» — эпоха Водолея. На место религии «умирающего и воскресающего бога» приходит новый сакральный тип «коронованного и побеждающего ребенка», а вместе с ним — новая религия и новая культура, основанные на новой этике. (Хороший тому пример — дети, воспитанные мокрецами.)

«Любопытно вкратце проанализировать метафизический характер провозглашенной Кроули „Эпохи Гора“. <…> Если „эон Осириса“ был, по Кроули, эрой двойственности („бог умирает и воскресает“), эрой строгой морали, отделяющей добро ото зла, благие поступки от дурных, дозволенное от запретного, мужское от женского и т. д., то „эон Гора“ должен стать, по его мысли, „эрой снятия противоположностей“, эпохой синтеза, в котором двойственность более не сохраняется — добро и зло, запретное и позволенное, активное и пассивное сливаются в нераздельном экстатическом силовом единстве»^{202}.

Теперь «божество» будет внутри человека, а не вне его. «Каждый мужчина и каждая женщина — это звезда», — гласит другой важнейший закон телемизма. Отсюда и восьмая заповедь Посвященных: «Не верь в богов людских, ибо един бог твой и нет его». А на вопрос об источнике Истинного Знания следует интуитивный ответ: «От звезды». Единство божественной природы человека и мира находит свое воплощение в символе играющего ребенка — Puer Ludens, для которого не существует никаких внешних ограничений. Истинные Игроки сами устанавливают правила игры…

Наиболее полно и глубоко реализовать принцип тождества всего проявленного позволяет половая сфера, где, хотя бы на краткий миг соития, преодолевается граница между отдельными существами. По этой причине в центре учения Кроули оказалась сексуальная магия, главный закон которой формулируется так: «Любовь есть закон, любовь, послушная воле».

«Кроули считает легитимными все виды полового акта, включая гомосексуализм, зоофилию, соития с духами, ангелами и демонами, суккубами и инкубами. Единственным условием является сакрализованность полового акта, вскрытие в нем внутреннего, трансцендентного, „звездного“ измерения»^{203}. Подобным путем идет Анна Неверова, увлекая за собой Давида (а затем и Симона). Посвящение через оргазм — типичная тантрическая инициация. Тот самый «божественный секс», для которого и была рождена Анна. Весьма существенно, что тантрист не улучшает своих человеческих качеств и не расширяет психических и физических возможностей. Поэтому на Первом уровне у Тристана и Изольды едва ли не единственное преимущество — прямой доступ к любой информации.

Отличительная черта Тантры — особый парасексуальный опыт, при котором Посвященный отбрасывает человеческую оболочку, мгновенно переходя к сверхчеловеческой реальности. В конце романа Анна сравнивается с механической куклой, которая «сыграла свою роль — и все, завод ее кончился». Дух окончательно переселился в компьютер Розовых Скал.

Между двумя эонами существует особый зазор, когда рушатся и рассыпаются прежние структуры, уступая место новым. Это время Кроули называл «бурей равноденствий»: эпоха торжества хаоса, революций и войн. Христианство — религия старого эона, что объясняет антихристианские мотивы «телемитского эсхатологизма». С точки зрения Кроули, в Апокалипсисе описаны реальные события, связанные с периодом смены эонов (которые по понятным причинам христианскими мистиками воспринимались в качестве безусловно негативных). И сам он, как провозвестник нового, постхристианского эона, сознательно отождествлял себя с «антихристом», «зверем 666» и т. п. «лжепророками» христианской традиции.

«Не удивительно поэтому, что Кроули поддерживал Ирландскую Республиканскую Армию, симпатизировал раннему фашизму и национал-социализму, активно сотрудничал с анархистами <…> Все радикальные революционные течения были для Кроули воплощением „бури равноденствий“, силами хаоса, призванными смыть останки разложившейся цивилизации, подошедшей к своему логическому и циклическому концу» 90. Возможно, именно здесь находится разгадка подлинного смысла деятельности «корректировщиков истории» из романа Лазарчука?

Но и перспективы грядущего у Кроули напрочь лишены инфантильного оптимизма «нововековцев»: «это будущее было холодным, безжалостным, ему было наплевать на все заслуги прошлого — истинные или мнимые»^{204}. Египетский символ Гора — сокол, «жестокая и кровавая птица». Здесь уместно вспомнить игру по форме «сокол» из репертуара «Трио»: «Суть формы заключалась в том, что группа, выполнившая задание, не эвакуировалась, а ликвидировалась на месте». Но еще Виктор Банев, так и оставшийся «прекрасным утенком», понимал: «Будущее создается тобой, но не для тебя».