Заговор «красных маршалов». Тухачевский против Сталина

Тухачевский неоднократно посещал Германию и в 1923 г. Цели этих визитов были несколько иными. Они были обусловлены нараставшим с января 1923 г. ожиданием войны между Германией и Францией, которая могла спровоцировать и германскую социалистическую революцию. В СССР ожидали германскую социалистическую революцию: сначала, с января по июль 1923 г., рассчитывая на то, что Рурский кризис спровоцирует социалистическую революцию в Германии, а затем, когда военная напряженность начала спадать и надежды на революционную войну стали исчезать, советское партийное руководство намерено было поддержать нарастание революционной напряженности и довести ее до революции уже без расчетов на германо-французскую войну.

«Рурский кризис», разразившийся в Германии в январе 1923 г., дал толчок новому подъему революционного движения и складыванию революционной ситуации в этой стране. Он возродил надежды на близкую «мировую революцию» у высшего политического и военного руководства СССР. Советско-германские отношения в контексте политических процессов, начавшихся после франко-бельгийской оккупации Рура в январе 1923 г., можно поделить на два основных периода. Первый, с января по август 1923 г., был обусловлен опасениями советского руководства относительно «нового похода Антанты» против СССР. Политические руководители Советского Союза опасались, что, оккупировав Германию, Франция вплотную приблизится к советским границам. Поэтому в этот период основной упор в своей германской политике советское политическое и военное руководство делало на получении эффективной помощи со стороны Германии в вооружении РККА и на достижении определенных советско-германских договоренностей по совместным боевым действиям Рейхсвера и Красной армии в случае франко-германской и германо-польской войны. К этому вопросу германское руководство проявляло повышенный интерес⁶⁰³. Активными проводниками курса на тесные военно-политические отношения с СССР и Красной армией в виду угрозы войны являлись канцлер В. Куно, его друг главнокомандующий Рейхсвером генерал-полковник Г. фон Сект и германский посол в СССР граф У. фон Брокдорф-Ранцау. Однако под влиянием обострявшейся внутриполитической ситуации в Германии, вызванной так называемым «пассивным сопротивлением» действиям Франции, угрозой всеобщей забастовки, канцлер Куно подал в отставку. Новый канцлер Германии Г. Штреземан 13 августа 1923 г. «сформировал правительство большой коалиции с участием СДПГ и взял курс на изменение внешней политики – отказ от односторонней «восточной ориентации» и поиск «модус вивенди» с Францией»⁶⁰⁴.

Уже 15 сентября 1923 г. высшее германское политическое руководство в лице президента Эберта и канцлера Г. Штреземана, вопреки настроениям Рейхсвера и его командования, потребовали от германского посла в СССР графа У. Фон Брокдорф-Ранцау прекращения переговоров с советской стороной по «активному» военно-политическому сотрудничеству и направления их в сугубо экономическое русло⁶⁰⁵. Когда кабинет Штреземана провозгласил отказ от прежнего политического курса, в Москве, учитывая рост угрозы со стороны Антанты и кризисное внутриполитическое состояние, «стали искать другой путь, а именно – стимулирование революции в Германии»⁶⁰⁶.

В сложившейся нравственной и политической обстановке, в ожидании надвигающейся волны новых «революционных войн» Тухачевского приглашают в Москву для чтения курса по истории его «польского похода». Как главный идеолог и практик «революции извне», Тухачевский 3 февраля 1923 г. отправился в столицу и там до 20 февраля прочитал серию лекций для слушателей дополнительного курса в Военной Академии РККА, который был в том же году опубликован под названием «Поход за Вислу». В рамках этого лекционного курса Тухачевский одну из лекций назвал «Революция извне».

Перспективы разворачивавшегося в Германии нового революционного кризиса, несомненно, вдохновляли автора лекций «Поход за Вислу», который, вспоминая о лете 1920 г., когда его армии подходили к Варшаве, утверждал: «Рабочий класс Западной Европы от одного наступления нашей Красной армии пришел в революционное движение…Нет никакого сомнения в том, что если бы на Висле мы одержали победу, то революция охватила бы огненным пламенем весь Европейский материк. Революция извне была возможна. Капиталистическая Европа была потрясена до основания, и если бы не наши стратегические ошибки, не наш военный проигрыш, то, быть может, польская кампания явилась бы связующим звеном между революцией Октябрьской и революцией западноевропейской»…И если когда-либо европейская буржуазия вызовет нас на новую схватку, то Красная армия сумеет ее разгромить и революцию в Европе поддержит и распространит»⁶⁰⁷.

Таким образом, Тухачевский ставил успех европейской революции в зависимость от военных побед «революционной армии». Он был убежден в этом в 1920 г., сохранил это убеждение и в 1923 г. Более того, вышеприведенные им факты и доводы свидетельствуют о том, что он был готов исправить военные ошибки 1920 г. и призывал это сделать в 1923 г.