Заговор «красных маршалов». Тухачевский против Сталина

В основном гвардия комплектовалась выпускниками Пажеского корпуса и Павловского военного училища, славившегося строевой подготовкой. Небольшое число «гвардейских вакансий» доставалось также выпускникам московских Александровского и Алексеевского училищ. Единичные вакансии в гвардии иногда оказывались в распоряжении других военных училищ.

Впрочем, и сами гвардейские полки были неравноценны. Традиционно самыми почетными для службы были полки 1-й гвардейской пехотной дивизии, в первую очередь – «старейшие» л-г. Преображенский и л-г. Семеновский «полки-близнецы», сформированные еще Петром Великим, особенно – наиболее «аристократичный» и «престижный» л-г. Преображенский. Кроме них, наиболее престижными считались полки гвардейской кавалерии – л-г. Кавалергардский, л-г. Конный, а также л-г. Гусарский. В период правления императора Николая II к указанным полкам добавились недавно сформированные четыре л-г. стрелковых батальона, к 1914 г. развернутые в полки. Поскольку большую часть времени император Николай II проводил в Царском Селе, то эти гвардейские стрелковые полки и имели в качестве постоянного места своей дислокации Царское Село. Самым любимым его полком из их числа был 4-й л-г. стрелковый Императорской фамилии полк. В его составе было большое количество представителей высшей аристократии⁵⁸⁶.

Служба в гвардии предоставляла несколько существенных для дальнейшей карьеры преимуществ. Во-первых, для тех, кто рассчитывал на придворную карьеру, а также для занятия в будущем важных военных или государственных постов, возможности близкого общения с императором и членами императорского семейства.

Во-вторых, служба в гвардии обеспечивала возможность быстрого достижение чина полковника гвардии с выходом на должность командира одного из армейских полков и скорое получение чина генерал-майора. Этому способствовало преимущество гвардейского офицера в один чин (отсутствие в гвардии чина подполковника). Из полковников гвардии достаточно легко было получить генеральский чин, стать флигель-адъютантом. В-третьих, гвардейскому офицеру, мечтающему о большой военной карьере, даже очень молодому, гораздо легче, чем армейскому, было попасть в Академию Генштаба. Это было важнейшей гвардейской привилегией. Указанные обстоятельства породили устойчивую неприязнь к гвардейским офицерам в армейской офицерской среде.

«Несколько в стороне от общих условий офицерской жизни стояли офицеры гвардии, – комментировал эту ситуацию в своих воспоминаниях генерал А.И. Деникин. – С давних пор существовала рознь между армейским и гвардейским офицерством, вызванная целым рядом привилегий последних по службе – привилегий, тормозивших сильно и без того не легкое служебное движение армейского офицерства. Явная несправедливость такого положения, обоснованного на исторической традиции, а не на личных достоинствах, была больным местом армейской жизни…»⁵⁸⁷. Деникин, рассуждая далее о служебных и карьерных преимуществах гвардейских офицеров, едва сдерживает свою социальную и идейную неприязнь к ним и скепсис в отношении их профессиональных достоинств, особенно на уровне «старших начальников». «Нет сомнения, – вспоминает он, – что гвардейские офицеры, за редкими исключениями, были монархистами par excelence и пронесли свою идею нерушимо через все перевороты, испытания, эволюции, борьбу, падение, большевизм(!) и добровольчество. Иногда скрытно, иногда явно…Но наряду с доблестью иногда рыцарственностью. в военной и гражданской жизни оно сохраняло кастовую нетерпимость, архаическую классовую отчужденность и глубокий консерватизм – иногда с признаками государственности, чаще же с сильным уклоном в сторону реакции»⁵⁸⁸.

Возвращаясь вновь к характеристике качества офицерского корпуса императорской гвардии и к его привилегиям, полагаю уместным обратиться в связи с этим к достаточно известной личности, одно время военному министру, а в молодости офицеру л-гв. Семеновского полка, генералу А.А. Редигеру.