Заговор «красных маршалов». Тухачевский против Сталина

Указанные качества и свойства подпоручика Тухачевского: жесткость, безжалостность и требовательность в профессиональной и боевой подготовке солдат и офицеров – проявлялись в нем и спустя много лет, когда он стал уже маршалом. «В боевой подготовке он на протяжении ряда лет… – критиковал действия своего бывшего 1-го заместителя К.Е. Ворошилов 1 июня 1937 г., – проповедовал необходимость обучения и командного, и начальствующего состава, и бойцов таким образом, чтобы в бою целые части – полк, дивизия – двигались такими темпами: 4,5–5 километров в час. Когда ему говорили, что человек пешком с трудом проходит 5 километров в час, он настаивал на своем». Неустановленный голос из присутствующих уточнил: «5 километров ходьбы и последний бросок был 10 километров»⁵⁷³. Одержимый какой-либо идеей (порой и ошибочной), Тухачевский, как правило, испытывал ее, реализуя на себе. Поэтому, продолжая, Ворошилов пояснял: «Он хотел в прошлом году доказать свою правоту и прошел 1,5 (оговорка, Ворошилов хотел сказать 4,5. –

С.М.) километра в час, причем искусственно, ходил 2 часа. У нас люди некоторые делают 14 километров. 14 километров красноармеец бегом может сделать…Лапин рассказывает, да и сам Тухачевский об этом говорит, что они давали специальные задания форсировать боевую подготовку и по линии авиации, и по линии танковых частей, и по другим родам войск; форсировать, не закрепляя итог за итогом, а форсировать, с одной стороны, чтобы показать, что все блестяще обстоит, а с другой стороны, срывать боевую подготовку, коверкать все и иметь войска ни к черту негодные»⁵⁷⁴

. К сказанному добавлю еще один пример, относящийся к осени 1935 г., который привел командующий Киевским военным округом И.Э. Якир на Пленуме Военного совета при наркоме обороны СССР в октябре 1936 г.

«В существующей инструкции сказано 3–4 км, – вступил Якир в дискуссию с Тухачевским по вопросу о темпе пешей атаки. – Михаил Николаевич на маневрах прошлого года сказал: «Я был со взводом или ротой, которая наступала и прошла 4 км». А потом, когда я разговаривал, то выяснилось, что раз идет маршал в белой рубашке, посредник в сторону. Конечно, можно пройти 4 и 5 км, если огня не чувствуется»⁵⁷⁵.

Отвлекаясь от существа тогдашней дискуссии (в каком темпе может двигаться пехотинец Красной армии, сколько км в час он может делать во время атаки), хочу вновь обратить внимание вновь на то, что зам. наркома обороны, маршал Советского Союза сам в течение часа участвует в атаке наравне с рядовыми красноармейцами, доказывая всем, что пешая атака со скоростью 4 км в час – реальность.

Маниакальное упрямство, «одержимость» Тухачевского ярко проявились в стратегических играх в Генштабе РККА в апреле 1936-го и январе 1937-го гг., в ходе которых были предприняты попытки проверить разворачивание оперативно-стратегических событий в случае войны на Западном театре военных действий. Маниакальное упорство, фанатичная убежденность в своей правоте и не менее маниакальная убежденность в том, что непринятие его оперативного плана означает неизбежное поражение Красной армии и национальную катастрофу, с роковой неизбежностью влекло Тухачевского к конфликту с Ворошиловым, Сталиным, к заговору и гибели.

Подпоручик Н.Н. Толстой 1-й, являвшийся адъютантом 2го батальона, а следовательно, близко наблюдавший боевую деятельность своего «нового друга» подпоручика Тухачевского, посетивший сына на фронте осенью 1914 г., отмечал (со слов отца подпоручика Толстого): «Он очень молод еще, но уже выделяется заметно: хладнокровен, находчив и смел, но… Непонятно, на чем все это держится? Это тип совершенно особой формации. Много в нем положительных качеств, он интересен, но в чем-то не очень понятен…Ни во что не верит, нет ему ничего дорогого из того, что нам дорого; ум есть, отвага, но и ум, и отвага могут быть нынче направлены на одно, завтра же – на другое, если нет под ним оснований достаточно твердых; какой-то он. – гладиатор! Вот именно, да, гладиаторы, при цезарях, в языческом Риме могли быть такие. Ему бы арену да солнце и публику, побольше ее опьяняющих рукоплесканий. Тогда есть резон побеждать или гибнуть со славой. А ради чего побеждать или гибнуть за что – это дело десятое…»⁵⁷⁶

По мнению французского саперного лейтенанта Р. Рура (П. Фервака), приятельствовавшего с Тухачевским в плену, «у него была холодная душа, которую разогревал только жар честолюбия. В жизни его интересовала только победа, а ценой каких жертв она будет достигнута – это его не заботило. Не то чтобы он был жестоким, просто он не имел жалости»⁵⁷⁷. Очень существенное пояснение: «не то чтобы он был жестоким, просто он не имел жалости».