Заговор Локкарта любовь, предательство, убийство и контрреволюция в России времен Ленина

Гарстина все больше увлекала контрреволюция [8]. Так же как и капитана Кроми — человека, который когда-то славился способностью примирять большевистских матросов и их царских офицеров, а теперь замышлял уничтожить Балтийский флот. Так же как и ведущего британского сторонника англо-большевистского сотрудничества — Роберта Брюса Локкарта. Несомненно, они оба разделяли сомнения Гарстина относительно большевиков, но в то же время все трое считали, что, участвуя в заговоре против большевистского режима, они выполняют приказ британского правительства. И это было решающим фактором — никто из них не мог противостоять Уайтхоллу. Несмотря на душевные терзания, они не устояли перед соблазнами контрреволюционного движения: похвалы от британских начальников и головокружительные перспективы, которые мог принести успех; решающее влияние на российские и мировые дела; острые ощущения от обладания властью среди всеобщего хаоса. Поэтому они стали вести дела не с трезвомыслящими Робинсом и Рэнсомом, а с людьми, которые все время находились в лагере контрреволюции.

Генеральный консул США в России Девитт Клинтон Пул

Наиболее влиятельными из них были три союзных дипломата. Одним был американский генеральный консул в Москве Девитт Клинтон Пул (однофамилец британского генерала Пула).

Жилистый, худой, среднего возраста — этот коварный и двуличный человек, уроженец Новой Англии, установил контакт с большевиками вскоре после Октябрьской революции. Теперь он контролировал шпионскую сеть, которую аккуратно называл службой сбора информации; ею руководил его начальник Ксенофонт Каламатиано [9]. У Пула не было никаких сомнений относительно их с Каламатиано плана. Как и Сидней Рейли, он воспринимал борьбу с большевиками в манихейских терминах: «Мы были на месте событий и ясно видели, что они выступают против цивилизации» [10].

Еще одним сотрудником консульства, с которым Локкарт, Гарстин и Кроми стали все чаще контактировать, был француз Фернан Гренар. В молодости Гренар заработал репутацию смельчака: он прославился тем, что выдержал тяжелейший поход через дикие земли Тибета в безуспешной попытке проникнуть в Лхасу — загадочную столицу Тибета, куда иностранцам вход был запрещен. На обратном пути он попал в перестрелку с китайскими бандитами и выжил, потеряв руководителя экспедиции. Одна французская компания увековечила его подвиги на учебных игральных картах.

После этих подвигов Гренар, возможно, стремился к относительно спокойному существованию, когда поступил на службу во французское консульство в 1899 году. Хотя спокойствия не было и теперь, когда он был генеральным консулом Франции в Москве, но после всего, что он пережил, суровые большевики не могли его испугать. Есть подозрение, что Локкарт им восхищался. Вскоре они будут тесно сотрудничать.

Французский консул Фернан Гренар на хромолитографической карточке, прилагаемой к элитному французскому шоколаду «Guerin-Boutron»

Третьим антибольшевистски настроенным человеком, с которым Локкарт и остатки его команды установили тесные отношения, был посол Франции в России Жозеф Нуланс. Он был главной фигурой в сообществе иностранных дипломатов, все еще находившихся в России [11], и разделял яростные противодействие коммунизму со стороны Quai d’Orsay (Министерства иностранных дел Франции). Хотя в марте Нуланс однажды поощрял Троцкого сопротивляться немецкому вторжению, обещая французскую поддержку, в действительности он всегда ненавидел большевиков и не верил, что Франция сможет найти с ними общий язык даже в борьбе против Германии. Большевизм угрожал французским деловым и финансовым интересам и, как сказал Нуланс, «мы не допустим в России дальнейших социалистических экспериментов» [12].

Посол Франции в России Жозеф Нуланс

Начиная с апреля 1918 года, следуя указаниям из Парижа, с которыми он был полностью согласен, Нуланс делал все возможное, чтобы помочь любому антибольшевистскому интригану, который к нему обращался. В прошлом Локкарт высмеивал его реакционные взгляды, однако теперь британский агент пошел по стопам француза. Нуланс, по его признанию, «начал финансировать и поддерживать [контрреволюционные] организации раньше», чем он 13].

Локкарт был готов сотрудничать со всеми. Напомним, что впервые он встретился с Сиднеем Рейли 9 мая, а 10 мая отправил телеграмму Гарстину. 14 мая он попрощался с Раймондом Робинсом на Московском вокзале. Затем, 15 мая, на следующий день после проводов своего бывшего друга и соратника, он встретил «агента, посланного Борисом Савинковым».

О Борисе Савинкове можно было бы написать, что он был Алым Первоцветом Русской революции — как герой серии романов баронессы Эммы Орци, пламенный роялист, — если бы он не был еще и сторуким убийцей. Этот необыкновенный человек мог совершить побег на волосок от смерти, пускался в дерзкие авантюры и поражал своей смелостью.

Великий конспиратор Борис Савинков