Заговор Локкарта любовь, предательство, убийство и контрреволюция в России времен Ленина

Глава 10 Почему Локкарт обратился к латышам?

Британское правительство отнюдь не поручало Локкарту свергнуть большевистский режим в России — по крайней мере, в сохранившейся телеграмме Министерства иностранных дел такого приказа нет. Но как четыре рыцаря в 1170 году убили Томаса Бекета, архиепископа Кентерберийского, ибо правильно смекнули, что этого хочет король Генрих II, так и Локкарт знал, чего от него ждут Ллойд Джордж и Арзур Бальфур. Вскоре после отъезда Раймонда Робинса в США Локкарт начал работать над подрывом власти и свержением революционного правительства в России сразу в нескольких сферах, поскольку многие контрреволюционеры нуждались в его поддержке. Тем временем большевики тоже знали, что ведут борьбу не на жизнь, а на смерть, и также сражались на нескольких фронтах.

*

Вскоре после прихода к власти режим Ленина объявил вне закона все несоциалистические политические партии, однако часть социалистических продолжила быть легальной. Летом 1918 года большевики по факту все еще делили власть с конкурирующей социалистической партией — левыми социалистами-революционерами, эсерами — в различных Советах и в центральном правительстве. Левые эсеры также занимали важные позиции в официальных органах, включая даже ЧК Дзержинского.

Левые эсеры расходились с большевиками в некоторых существенных вопросах [1]. Они выступали против однопартийности как по принципиальным соображениям, так и из корыстных интересов, против подавления буржуазной прессы и против террора, поддерживаемого государством (при этом сами левые эсеры время от времени совершали отдельные террористические акты). Хотя эсеры поддерживали большевистскую политику эгалитарного перераспределения земли, они выступали против создания большевиками «Комитетов деревенской бедноты», которым, помимо прочего, было поручено изымать зерно у зажиточных крестьян (кулаков), чтобы отправлять его голодающим в города. Социалисты-революционеры, ориентированные больше на крестьянство, чем на рабочий класс, совершенно справедливо обвиняли эти комитеты в жестокости, расколе и контрпродуктивности. Однако, возможно, самым важным для них было то, что большевики отказались от революционных принципов, сдавшись германскому империализму и подписав Брест-Литовский договор; фактически они обвиняли большевиков в предательстве украинских крестьян, которые страдали от рук немецких оккупантов.

4 июля 1918 года, в среду, 1164 депутата, выбранных избирателями, среди которых не было ни одного аристократа и представителя среднего класса, собрались в Москве на V Всероссийский съезд Советов, чтобы выработать новую революционную политику. В стране, большинство граждан которой составляли крестьяне, левые эсеры рассчитывали получить преобладающее число депутатских мест. Но этого не произошло: среди делегатов абсолютно превалировали большевики, левых эсеров было примерно в два раза меньше, а другие социалистические партии шли в хвосте — в каждой было не более полудюжины депутатов, за исключением 17 максималистов, которые откололись от эсеров в 1906 году.

Значительная часть историков в наши дни, как и левые эсеры в то время, делают вывод, что большевики тогда закрепили за собой власть. Однако они, вероятно, не ожидали того, что за этим последовало: левые эсеры, и без того отчужденные, окончательно отчаялись повлиять на политику обычным способом. Их ждал путь, необычный для всех — кроме них самих.

В первую неделю июля 1918 года в Москве было «очень жарко и знойно» [2]. Съезд проходил в московском Большом театре, «третьем по красоте {зрительном зале} в мире… куда я обычно ходил смотреть балеты» — как вспоминал о нем Денис Гарстин [3]. Локкарту, который вместе с Гарстином присутствовал на съезде в качестве наблюдателя, теснота и душная атмосфера больше напоминала баню [4]. Чтобы оказаться на его месте, представьте себе одиннадцать сотен делегатов, которые толпятся в огромном зале — шикарном, но чудовищно душном. Представьте высокий помост, на котором сидит около ста членов Центрального исполнительного совета Съезда, а перед ним — длинный стол, вокруг которого собрались самые видные большевики и левые эсеры. Заполненные балконы поднимаются вокруг них ярус за ярусом. Представьте, что всем присутствующим жарко, все вспотели и раздражены.

«Мы находились в большой ложе с правой стороны от сцены», — записал Локкарт в своем дневнике 3], «…над нами были боши», — вспоминал Гарстин. Один из парадоксов ситуации состоял в том, что представители двух наций, находящихся в смертельной схватке друг с другом во Франции, оказывались в одном и том же пространстве в России. Теперь агенты союзников, а в десяти футах над ними — агенты Центральных держав, включая недавно назначенного посла Германии в России Вильгельма фон Мирбаха, одинаково смотрели сверху вниз на Ленина и Троцкого, лидера левых эсеров Марию Спиридонову и всех остальных.

Мария Спиридонова