Заговор Локкарта любовь, предательство, убийство и контрреволюция в России времен Ленина

На следующий день после того как Авотин сообщил их имена начальству, два Яна получили повестку от Дзержинского. Когда они вошли в его знаменитый спартанский кабинет, глава ЧК совещался с Яковом Петерсом. Дзержинский «выглядел сильно исхудавшим, глаза воспалены». Он сказал им: «Мы вызвали вас по важному, очень важному делу». Он пересказал им различные контрреволюционные акции, совершенные Савинковым, чехами и другими «звеньями одной вражеской цепи» и резюмировал: «Наша задача — выявить ее и уничтожить. Для этого нам нужно проникнуть во вражеское подполье». Он считал, что латышам, «бывшим офицерам царской армии, легче, чем кому-либо другому, выдать себя за противников советской власти и войти в интересующую нас антисоветскую среду» [4].

Три Яна: Спрогис, Буйкис, Авотин

Дзержинский послал их в Петроград, «крупный очаг контрреволюционных организаций», но не в одиночку. Вместе с ними он решил отправить более высокопоставленную фигуру — Александра Энгельгардта. «Импозантный мужчина лет сорока», тот тоже был латышом, но происходил из богатой рижской аристократической семьи. Он был крупным торговцем на черном рынке, его поймали на контрабанде в Финляндию, и Дзержинский лично завербовал его. Он считал, что этот элегантный и убедительный агент сможет сгладить грубость более молодых коллег в высоких белогвардейских кругах, куда им предстояло внедриться [5].

Обратите внимание, что Дзержинский и Петерс (который тоже был латышом) выбрали трех латышей для выполнения этой важнейшей миссии. Они прекрасно понимали, что этот триумвират представляет собой особенно заманчивую приманку, которую можно бросить и англичанам, и французам. Отметим также, что агентов послали в Петроград: именно там Фрэнсис Кроми замышлял уничтожение русского Балтийского флота. Кроми, как и Локкарт, давно интересовался латышами, потому что знал: многие из них не просто разочарованы в большевизме, но и служат на кораблях, которые находятся в порту Петрограда [6]. Кого из них можно подкупить, когда придет время топить эти суда? Он тайно советовался с одним латышом, чтобы выяснить это. Но все было не так уж секретно: Дзержинский знал об этих намерениях. Наверное, поэтому глава ЧК направил латышей не в Москву, а в Петроград, — он был уверен, что Кроми захочет поговорить с теми, за кого они себя выдавали.

Первой целью троицы из ЧК, прибывшей в Петроград, было установить контакт с британским военно-морским атташе. Вторая — внедриться в его организацию. Третья — отвлечь его, увести от настоящих разочарованных латышей, которые действительно могли помочь в свержении большевизма; раскинуть перед ним веер возможностей и убедить в том, что именно они могут ему помочь. В конечном итоге ЧК могла полностью уничтожить организацию Кроми, а вместе с ней и его самого.

Трое людей Дзержинского взяли себе псевдонимы: Буйкис стал Брейдисом, Спрогис — Шмидхеном, а Энгельгардт — Штегельманом. Прибыв в Петроград, они потратили несколько недель, чтобы завести знакомства с бывшими офицерами, приглашая их в рестораны, добиваясь близкой дружбы. Однако никто из них не познакомил их с Кроми [7]. Однажды, гуляя по берегу Невы, троица проходила мимо латышского ДК, расположенного напротив здания Адмиралтейства. На афише было написано, что вечером будут танцы и живая музыка, угощения и открытый бар. Бесплатная еда и напитки в такое суровое время! «Мы должны посетить этот „оазис культуры"», — сказал один из латышей.

Так они и сделали: в назначенный час все трое явились в костюмах, галстуках, с накрахмаленными воротничками и в офицерских фуражках с козырьком. «Мы были молоды и словоохотливы», — вспоминает Буйкис/Брейдис. Официантка рассказала им, что этот вечер — часть цикла подобных вечеров. Большинство посетителей составляли матросы и офицеры со сторожевого корабля, который стоит неподалеку. Всю эту феерию оплачивает капитан. Сам он регулярно приходил на танцы, но танцевал редко, вместо этого предпочитая выпивать и совещаться с важными мужчинами в дальней части зала.

Этого было достаточно, чтобы заинтересовать трех офицеров разведки из Москвы. Они стали приходить в ДК каждый раз, когда там устраивались танцы. Они познакомились с латышским капитаном сторожевого судна и его офицерами и нашли с ними общий язык — им было неприятие большевизма. «Через два месяца, — вспоминал Буйкис/Брейдис, — мы настолько вошли в доверие к вражеской антибольшевистской организации, что ее руководители сами предложили нам встретиться с Кроми» [8].