Заговор на любовь

У Алены поразительно менялось лицо, когда она была сражена: алые пухлые губы мягко округлились (Господи! Кто позволял врачам использовать ярко-красную помаду? А как же защита прав пациентов? Или это их методы реанимации?! Его она, во всяком случае, точно взбудоражила, как той электрической штукой, что вечно в фильмах к жизни возвращает…), а в глазах было такое искреннее и почти детское выражение удивления. И совсем немного восторга. Такого, едва ощутимого, но очень характерного оттенка, когда она смотрела на него, словно бы на костюме Николая вдруг появилась большая латинская «S», как у парня в старых американский фильмах. На которого криптонит действовал не лучшим образом. Да, Коля увлекался в свое время всеми этими американскими супергероями. Вселенная Comics, Marvel… Что ж, каждый находит свой способ избегания реальности.

И что-то за его треклятыми ребрами сладко заныло от такого выражения глаз Алены, от легкого румянца, проступившего на ее скулах и того восхищения, которое отчетливо слышалось в повторном «Оу!». Да так заныло, что хотелось наплевать на все свои установки и, резко наклонившись, впиться в эти чертовски красные губы грубоватым и жадным поцелуем.

Не лучшая мысль и тактика.

Тем не менее он предпочел продолжить смотреть именно на ее лицо и в эти ошеломительные глаза. Потому как одного взгляда на нее без пальто хватило, чтобы понять: синий — его новый и самый сильный фетиш. Это синее платье, точнее, которое Алена сегодня надела. Полностью закрытое, практически до самой шеи, с длинным рукавом, ладно сидевшее на каждом изгибе ее тела, оно очень прилично укутывало фигурку Алены до середины голени, хоть и шикарно обрисовывало грудь.

И полностью… Да! Бесы его раздери! Абсолютно полностью открывало спину. Где-то до уровня поясницы, если он правильно оценил, когда помогал ей раздеваться.

Одного единственного взгляда сзади на Алену в этом платье хватило, чтобы сладко заныло уже не за грудиной, а в районе мошонки, болезненно сжавшейся от одурительного спазма возбуждения. И ему захотелось захлопнуть дверь перед администратором, прижать Алену к стене, лицом в эти их шикарные обои с вензелями и золотыми гравировками, и руками лично проверить, почему он не видит ее соски, когда смотрит на перед платья? Потому как вид сзади оставлял много вопросов и неоднозначностей, касательно наличия на женщине бюстгальтера… А потом, прояснив этот вопрос, он с удовольствием вернулся бы к плану, возникшему у ее подъезда, к тому, с задранной юбкой и стонущей от удовольствия под ним Аленой, когда Николай будет глубоко и беспощадно покорять ее тело своим…

В общем, да.

При таком раскладе, смотреть в восхищенные глаза и на алые губы виделось более здравым вариантом. И по х**ену, что у него рубашка под пиджаком уже прилипала к спине от выступившей испарины, так как Николай все еще пытался сдержаться и действовать по своему дебильно-наивному плану «говорить — и—улыбаться — игнорируя — огонь — в—паху».

ГЛАВА 4

— Я же обещал, что тебе понравится, красавица, — он всего лишь хмыкнул в ответ на ее удивленный восторг.

Впрочем, хорошо, Алена заметила эти его взгляды, от которых ее трясло диким внутренним напряжением и возбуждением. И то, что его горячая ладонь ладно легла, буквально «приклеилась» к ее спине на уровне талии, кожа к коже, тоже не прошло мимо внимания Алены.

Возможно, Марина Семеновна действительно многое понимала в жизни… Платье точно произвело на Колю впечатление. Она уловила, как потяжелело мужское дыхание, и с каким усилием он сдерживался, чтобы не сжать ее тело той самой горячей рукой. Просто держать ладонь раскрытой на ее спине, похоже, требовало от Николая максимума усилий…

Влиял ли на это хоть как-то тот факт, что то самое «ароматическое саше» так же лежало в ее сумочке, Алена предпочитала даже не задумываться…

— Что ж, ты не солгал, — легкомысленный смешок стоил ей самой таких усилий, что Алена реально не была уверена, сможет ли дойти до столика, по-королевски сервированного в центре зала. Ноги подламывались, дрожа в коленях.

Все остальные столы были сдвинуты к стенам. В зале приглушили свет, а на их столике мерцал свечами подсвечник. Звучала инструментальная музыка, похоже, джаз. И никого. Действительно ни единой живой души в ресторане, где столики бронировали минимум за неделю. Алена и представить себе не могла, сколько Николай заплатил, чтобы выкупить зал лишь для них на этот вечер.

— Ваш официант сейчас подойдет, — сообщил администратор им в спину, исчезая в полутемном холле.

Но они оба были слишком заняты, чтобы как-то реагировать. Во всяком случае, Алене не хватало внимания уже ни на кого, кроме Николая.

— У тебя было запланировано особое свидание, которое внезапно сорвалось, и ты решил позвать меня, чтобы не терять вечер? — выдвинула она теорию, показавшуюся самой вероятной, пока они шли к столику.

Рука Николая все же дернулась, стиснув ее спину, задержав на секунду перед тем, как он таки отпустил, отодвинув стул, чтобы помочь Алене сесть.