Заговор обезьян

— Что делать будем? — глухо выдавил он. Вертолётчик собрался сказать что-то ободряющее, но тут перед капотом появилась серая округлая крыша легковушки. Проехав далеко вперед, машина встала поперёк дороги и помигала фарами: стоп! Но вертолетчик, закусив губу, и не думал тормозить. Он что, собирается идти на таран? Но это только в кино дорога бывает совершенно свободна, и поединки такого рода проходят без всяких помех. А тут, откуда не возьмись, справа на бешеной скорости промчался автобус, и тойотка, отвернув капот, прижалась к обочине.

Они проехали мимо преследователей так близко, что показалось: фургон чиркнул по серебристому боку машины. Что он делает? Может, машина хотела просто развернуться и поехать обратно, злился беглец. Но, вглядевшись в пыльное закабинное зеркальце, увидел: тойотка, как ни в чём ни бывало, снова припустила за ними. Её округлая крыша то появлялась в зеркальце, то скрывался за фургоном, и тогда казалось, что преследователи оставили охоту и убрались восвояси. Но машина вдруг обнаруживалась снова и дразнила: а вот и я! Когда она вынырнула в очередной раз, из открытого окна иномарки торчало что-то длинное и узкое: автомат? И тогда он повернулся и предупредил:

— Толя, они, кажется, собираются стрелять…

— Зараз будет поворот… Я рвану, а ты держись! И глянь, глянь, шо там! — предупредил вертолётчик. И, схватившись одной рукой за большую ручку на дверце кабины, другой за маленькую на стойке, беглец припал к стеклу, пытаясь высмотреть, поймать угрозу, не упустить опасность. А машина неслась всё быстрее, и так, не сбавляя скорости, проехали какой-то посёлочек. Казалось, что ещё немного, и они взлетят и понесутся не на колёсах — на крыльях. Но едва выехали на окраину, как вертолётчик повернул баранку влево и сделал это так неожиданно и резко, что машина тут же завалилась на правый бок. И в то мгновенье, когда она встала на два колеса, правая дверца и распахнулась. Распахнулась, и он повис над дорогой…

Серое крапчатое полотно асфальта разматывалось под ним как лента, неотвратимо летело ему навстречу. И с той же неумолимостью его тянуло вниз. Тянуло с той силой, с какой тянет к открытому окну на двенадцатом этаже, как тянуло в чёрный котлован. И, как он ни силился, не мог поднять непослушное тело, не давали физические законы, чёрт бы их побрал… Подняться он не сможет, а вот вывалиться из кабины — запросто… Или оторвутся все эти пластмассовые штуковины, и его перевернет, и он спиной рухнет на дорогу… Он понимал это так ясно, но зачем-то до боли в слабеющих пальцах держал дверцу, не давая распахнуться ей до упора… И, хватая воздух, пытался закричать, но голоса не было, только что-то сипело и клокотало в горле… Но, когда казалось, вот-вот хрустнет спина, разожмутся онемевшие пальцы, что-то больно впилось в загривок и подъёмным краном втянуло в кабину.

— Ёханый бабай! Ты… ты шо ж робышь! На гада ты её открыл, а? Я ж токо сказал: глянь! — обдавая его горячим шипеньем, ярился вертолётчик. Он сбавил скорость и, больно ткнув его локтем в живот, захлопнул дверцу. И всё крутил головой, зло скалил зубы и строчил ненормативом как из пулемёта.

А беглец, раздавленный картиной собственного конца, всё не мог прийти в себя, был ещё там, по ту сторону. Не мог отдышаться, не было сил вытереть мокрое лицо и растереть набрякшие кровью руки, и ответить этому… этому… Он чуть не перерезал ему горло краем тишотки! Впрочем, ему было всё равно, что там кричит этот ненормальный, пусть кричит! А у него перед глазами всё мелькали и мелькали придорожные столбы… Он мог рухнуть на них грудью, головой… Голова бы раскололась о такой столбик как орех… И что за дурацкая машина? Столько ручек на дверце, а замок слабый. Он ведь закрывал дверь, закрывал! А если нет, то почему этого не заметил этот… Должны же были приборы показать… Нет, нет, хорошо, что здесь целых три ручки. Одна точно спасла ему жизнь…

— Я не… не открывал… она сама… сама на по… повороте… открылась, — толчками выдыхал он слова.

— Какой, ёпана, сама, какой сама! — взвился вертолётчик. — Не закрыл ты её, понял? Ты ж меня заикой чуть не сделал!

— А ты! Предупреждать надо… Давно дрэг-рейсингом занимаешься? И что там с преследователями? — защищаясь, посыпал вопросами подопечный.

— Ччто-ччто! Они как раз и перевернулись!

— Это ты их задел? С ума сошёл!

— Кто ещё сошёл! Они ж тоже поворачивали и, как говорится, не вписались в поворот, встали на уши!

— Но там, наверное, жертвы есть!

— Какие жертвы… Жертвы! Ничего с ними не случилось! Все пятеро по дороге бегают. Ты глянь, глянь! Токо не вывались!