Загробная жизнь или последняя участь человека

Но можно ли думать, что бесконечная Творческая премудрость определила цель творений и предуготовила и не могла измыслить средств, достаточных для достижения этой цели? Правда, человек самовольно уклонился от своей цели, указанной ему Богом, и пал. Но Бог не отказался от Своей цели, и не восхотел оставить падшего человека на безвозвратную погибель. Человек восстановлен и спасен. Крестная жертва Христова не только равноценна ценности всех человеческих душ520, но имеет бесконечно высшую цену. В искупление людей излиянная кровь Христова бесконечно превышает и ценность искупленных душ, и с бесконечным преизбытком вознаграждает количество долга, уплаты которого требовало за людей Божеское правосудие. Неужели же и сей бесценный выкуп еще не достаточен для покрытия всех человеческих долгов пред Богом? Неужели же и после жертвы, принесенной Искупителем за людей, еще найдутся между ними существа столь виновные пред Богом, что будут подвергнуты мучениям, и — притом — вечным? Будто тяжесть человеческих грехов может перевесить бесконечные заслуги Христовы? Вечные мучения противоречат свойствам Божиим. Согласно ли с бесконечною Божиею благостию — обрекать тварь на вечные страдания? Правосудно ли за грехи временной и краткой жизни подвергать наказанию вечному? Притом же, вечное наказание есть наказание бесцельное. Всякое наказание имеет целью исправление наказуемого. Наказание, не имеющее этой цели, — есть простое мщение. Неужели же Бог вечным мучением будет мстить твари? Бог от вечности провидел судьбы всех созданных Им тварей. Зачем же Он создал существа, которых Он видел последнюю страшную судьбу? Неужели для страданий, для геенны? Апостол говорит, что с откровением Царства славы Бог будет всяческая во всех (ср.: 1 Кор. 15, 28); а где Бог — там свет, жизнь и блаженство; где же будет геенна, если Бог будет всяческая во всех?

Все изложенные здесь вопросы кажутся имеющими силу только на первый взгляд. Они потеряют свою кажущуюся силу, если мы всем им противопоставим один только вопрос и если сможем отвечать на него положительно, именно — следующий вопрос: может ли существо ограниченное, как человек, вынеся из сей жизни нераскаянность и ожесточение во зле, оставаться в этом ожесточении на всю вечность, без всякого желания обратиться к Богу, без всякой нравственной возможности принимать какие-нибудь благие влияния или благодатную помощь? Может ли ограниченное существо, как человек, на всю вечность оставаться в ожесточении, которое, начинаясь здесь с отчаяния в своем спасении и с сомнения в действенность покаяния, постепенно возрастая и усиливаясь, неминуемо дойдет до упорного противления Богу? Есть основания отвечать на этот вопрос положительно.

Содрогается мысль человеческая, представляя вечность мучений. Невозможно представление, более ужасающее и потрясающее душу. И, действительно, трудно представить, чтобы Бог осудил на вечные мучения существа, хотя грешные, но покаявшиеся в грехах, хотя не успевшие оправдать своего покаяния делами, деятельным обращением к добру, но алчущие и жаждущие правды. Сам Спаситель обещает удовлетворение сей духовной алчбе и жажде (ср.: Мф. 5, 6). По крайней мере, несомненно, что душам, отшедшим с верою и покаянием, хотя и не запечатлевшим свою веру добрыми делами, до времени всеобщего Суда есть возможность освобождаться от уз ада, по молитвам Церкви, и — особенно — по силе Бескровной Жертвы, приносимой за умерших. Святой апостол Иоанн говорит о дерзновении молитв верующих пред Богом: вемы, яко послушает нас, еже аще просим.