Загробная жизнь или последняя участь человека

Совокупность всех адских мучений будет сопровождаться такою скорбию и теснотою (ср.: Рим. 2, 9), которую мы теперь не можем себе и представить, потому что на земле нет ничего такого, с чем бы можно было сравнить ее. Крайняя тяжесть и нестерпимость адских мучений понятна несколько из того, что, по словам Тайновидца, в те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть убежит от них (Откр. 9, 6). Душа, находящаяся в адских муках, будет томиться в терзаниях — и не истребляться, будет умирать — и продолжать жить, будет гибнуть — и оставаться, будет близиться к концу — и пребывать без конца... В аде нет надежды — нет жизни: здесь жизнь — вечные муки. Над входом в ад можно бы поместить следующую надпись:

За мною вход в царство скорбей,
За мною — путь к вечной скорби:
Оставь надежду всяк сюда идущий.

Данте

Следующий рассказ может несколько приблизить к нашему пониманию невообразимую и неизобразимую силу и томительность адских мучений.

Один расслабленный, изнемогая в духе терпения, с воплем просил Господа прекратить его страдальческую жизнь.

— Хорошо, — сказал явившийся больному Ангел, — Господь, будучи неизреченно благ, соизволяет на твою молитву. Он прекращает твою временную жизнь, только с условием: вместо одного года страданий на земле, которыми каждый человек очищается, как золото в огне, согласен ли ты пробыть три часа в вечных мучениях? Твои грехи требуют очищения в страданиях собственной твоей плоти; ты должен бы быть в расслаблении еще год, потому что как для тебя, так и для всех верующих, нет другого пути к небу, кроме крестного, проложенного безгрешным Богочеловеком. Этот путь тебе наскучил на земле, — испытай, что значат вечные муки в аду, куда идут все грешники; впрочем, испытай эти муки только в течение трех часов, а после, молитвами Святой Церкви, ты будешь спасен.

Страдалец задумался. Год страданий на земле — это ужасное продолжение времени! Лучше же я вытерплю три часа в этих бесконечных муках, — сказал он сам себе, — чем год на земле.

— Согласен в ад! — сказал он наконец Ангелу.

Ангел тихо принял его страдальческую душу и, заключивши ее в преисподних ада, удалился от страдальца с словами утешения: «Чрез три часа явлюсь я за тобою».

Господствующий повсюду мрак, теснота, долетающие отовсюду звуки неизъяснимых грешнических воплей, видение духов злобы в их адском безобразии, — все это слилось для несчастного страдальца в невыразимый страх и томление. Он всюду видел и слышал только страдание и вопли и ни ползвука радости в необъятной бездне зла; одни лишь огненные глаза демонов сверкали в преисподней тьме, и носились пред ним их исполинские тени, готовые сдавить его, сожрать и сжечь своим геенским дыханием. Бедный страдалец затрепетал и закричал; но на его крики и вопли отвечала только адская бездна своим замирающим вдали эхом и клокотаньем геенского пламени, которое клубилось в виду трепетавшего заключенника. Ему казалось, что протекли уже целые века страданий; с минуты на минуту ждал он к себе светоносного Ангела, — но Ангела не было. Наконец страдалец отчаялся в его райском появлении и, скрежеща зубами, застонал; но никто не внимал его воплям. Все грешники, томившиеся в бездне геенской, были заняты собою, своим собственным только мучением, и ужасные демоны в адской радости издевались над мучениями грешников.

Наконец тихий свет ангельской славы разлился над бездною. С райскою улыбкою приступил Ангел к добровольному страдальцу и спросил;

— Что, каково тебе, брат?

— Не думал я, чтобы в устах ангельских могла быть ложь, — прошептал едва слышным, прерывающимся от страданий голосом заключенник.

— Что такое? — возразил Ангел.

— Как что такое? — произнес страдалец. — Ты обещался взять меня отсюда через три часа, а между тем — целые годы, целые века протекли в моих невыразимых страданиях.

— Помилуй, что за годы, что за века? — кротко и с улыбкою отвечал Ангел. — Час, один только час прошел со времени моего отсутствия, и два часа еще сидеть тебе здесь.

— Как, два часа? — в испуге спросил страдалец, — два часа? А это час только протек? Ох, не могу более терпеть, нет силы! Если только можно, если только есть воля Господня, — умоляю тебя; возьми меня отсюда! Лучше на земле буду я страдать годы и века, даже до последнего дня, до самого Пришествия Христова на Суд, — только выведи меня отсюда. Невыносимо! Ох, пожалей меня! — со стоном воскликнул страдалец, простирая руки к светлому небесному Ангелу.

— Бог, как Отец щедрот и утехи, — отвечал Ангел, — удивляет на тебе благодать Свою. Но ты должен знать и помнить, сколь жестоки и невыносимы адские мучения507.

Степени адских мучений