Читаем Загробное путешествие. Царство Аида, Средиземье и Вальхалла: 100 мест, которые нельзя пропустить после смерти полностью

МАЛОБЮДЖЕТНОЕ ЖИЛЬЕ

Поумерьте свои ожидания о шикарном отдыхе. В каждой комнате есть дверь, но обычно она заперта. Здесь есть звонок для вызова прислуги, но чаще всего он не работает. Интерьер будет соответствовать вашему веку, но не вкусу. Например, три героя Сартра получают комнату с искусно обитой мебелью в стиле Второй империи (один диван – синий, другой – винно-красный, третий – ярко-зеленый) и безвкусными бронзовыми статуэтками Фердинанда Барбедьена на каминной полке.


Чем дольше вы здесь находитесь, тем яснее вы и другие умершие (местный предпочитаемый эвфемизм – «отсутствующие») ощущаете, что в комнате как-то некомфортно тепло. Вы сможете сознанием «наблюдать» за жизнью, продолжающейся на земле, но недолго. Как ни странно, в аду время идет быстрее, чем у живых. Поэтому буквально за первые часы вашего пребывания в аду вы успеете взглянуть на быстро проносящиеся отрывки дней и даже месяцев после вашей смерти (ваши похороны, как о вас говорят родные и коллеги). Когда люди на земле перестанут о вас думать, а случится это скоро, ваша кинолента завершится.

В гостиной в пьесе Сартра проживают трое «отсутствующих»: Жозеф Гарсен, журналист из Рио-де-Жанейро, Эстель Риго, светская дама из Парижа, и Инес Серрано, бедная почтовая служащая. И хотя, попав в ад, никто явно не говорит, за что была проклята их душа, оказывается, что каждый из этих троих абсолютно точно заслуживает своей участи. В течение многих лет Гарсен не стесняясь гулял с любовницей прямо на глазах своей чувствительной жены, а когда началась война, попытался дезертировать из армии, трусливо сбежав в Мексику. Любовник Эстель убил ее, когда она утопила их незаконнорожденную дочь в озере в Швейцарии, а роман Инес с женой своего же двоюродного брата довел обоих супругов до самоубийства.

Эти трое быстро догадываются, что их комната – фактически тюрьма, где они учатся ненавидеть друг друга, а все их попытки просто отстать тщетны. Какой бы алгоритм ни использовался в аду для распределения соседей по комнатам, он, должно быть, такой же, как и в университетских общежитиях, потому что эти трое совершенно не подходят друг другу. Гарсен и Инес презирают друг друга за моральную трусость, а пустая самовлюбленность Эстель раздражает всех. Кроме того, Инес сразу же увлекается Эстель, но та желает только Гарсена. Атмосфера настолько накаляется, что Инес пытается заколоть Эстель ножом для разрезания бумаги с каминной полки, но безуспешно. В этом аду смерти нет.

«Помните: сера, решетки, жаровня… – смеется Гарсен. – Чепуха все это! На кой черт жаровня? Ад – это Другие».

Rock and Roll Heaven

Надеюсь, я умру молодым

The Righteous Brothers

Возможность пообщаться со знаменитостями – одна из самых привлекательных черт мира будущего. Однако следует помнить, что большинство знаменитостей – не самые хорошие люди, и им вряд ли будет уготована та же вечная судьба, которую выбрали бы вы. Однако дуэт The Righteous Brothers с этим не согласен. В их последнем громком хите описываются небеса, где единственными обитателями являются знаменитости – самые большие имена в музыкальной индустрии.


The Righteous Brothers выступают на ферме Knott's Berry Farm

Бобби Хэтфилд (слева) и Билл Медли

Автор Knott’s Berry Farm Collection (CC-BY-2.0, без изменений) https://www.flickr.com/photos/ocarchives/5486876813/ (дата обращения: 14 июня 2024 года)


Композиция Rock and Roll Heaven[18] на самом деле появилась еще в 1973 году как песня, написанная Джонни Стивенсоном и Аланом О’Дэем (известным по песне Undercover Angel) и записанная группой Climax (их хит – Precious and Few). В оригинальной песне компания ушедших слишком рано легендарных музыкантов 1960-х годов – Джими Хендрикс, Дженис Джоплин, Отис Реддинг и Джим Моррисон – вместе играли на небесах. Во втором куплете воскресают Бадди Холли и Ричи Валенс из кукурузных полей после авиакатастрофы в Айове 1959 года и присоединяются к группе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука