#заяц_прозаек

Но, как не мудрили Сверх-упсы, всех последствий данного хитрого хода они предусмотреть не смогли. А речь у директора зашла о временном, до возвращения родителей, направлении Колбасникова в школу-интернат. Но тут за него неожиданно, кто мог ожидать от матери-одиночки, за Колбасникова вступилась мать Любки. Надежда, кстати тоже Надежда, как и Крупская, мать Любки пожелала взять Колбасникова в дом, на своё попечение. Но и её можно понять, если Колбасников будет жить с Любкой под одной крышей, то и не отвертится. А там и до восемнадцати недалеко. А если есть ребеночек, то и муженек должен быть под боком. И никто уже дурного слова о Любке не скажет. Не покажет пальцем: нагуляла.

Упс не знал радоваться ему или бежать без оглядки. Ведь если он был у всех на глазах только первую половину дня, то теперь мать Любки хочет посадить его на короткий поводок, и всё, пиши пропал. Может, будь он настоящим Колбасниковым, он бы и порадовался возможности жить с Любкой под одной крышей, одним домом, но для Упса всегда была важна только чистота эксперимента. Он написал подробный отчет Супер-упсам, где изложил все доводы. Но коммуникатор предложил подождать. Ответить согласием на педсовете и у директора, а потом поговорить с матерью и дочерью и предложить оставить всё как есть. То есть не перебираться Колбасникову к ним.

Упса волновал плод. Он один знал о возможной видовой генетической несовместимости, которая рано или поздно даст о себе знать. Он уже любил этот плод. А Любка, похоже, любила Колбасникова. Таскала ему бутерброды из дома. Он отказывался, заставлял девчонку их съедать, что она опять же приписывала чувству к ней. Она похорошела. Она теперь верила, что не останется одиночкой, как мать, что тот поиск, который не давал ей покоя с одиннадцати лет, для неё закончен. Упс же постоянно тестировал содержимое Любки-колбы. И пока результат его устраивал.

Он с особым чувством воспринял первые толчки плода. А потом подолгу держал ладонь на круглом животе Любки. Он закрывал глаза, он видел, он ощущал каждую клеточку этого живого существа, плоть от плоти его — Упса. Теперь он уже не сомневался, что Червоточина — это его сущность, что он был создан зачать и родить дитя двух гуманоидных видов. Он иногда думал, что стало бы с Любкой, если бы она могла увидеть настоящего Упса, а не Колбасникова.

Колбасников же пребывал в любви Любки. Со стороны они действительно выглядели влюбленной парой. И уже не один педсовет в кровь хлестался на тему пагубного примера, который живьем видят все, начиная с учеников начальной школы и заканчивая выпускниками.

Особенно громко кричал физик, Михайло Ломоносов, да это и понятно, ведь по его предмету успеваемость резко упала именно в этом году:

— Вот увидите, скоро мы будем выпускать в жизнь беременных на последнем месяце. С последнего экзамена учениц будут забирать прямо в родильное отделение Залетайкинского перинатального…

Михайло Ломоносов даже ставил на голосование исключение из школы Колбасникова и Любки за аморальное поведение. Но тайное голосование выдало неожиданное решение: отклонить предложение, с результатом: единогласно.

Весна благотворно повлияла на Упса. Он не без наслаждения наблюдал природное цветение. Колбасников и Любка едва закончили год. Их табеля пестрели трояками, а должны были чернеть честно заслуженными двойками, но педагоги предметники, не сговариваясь, тянули и натянули, вывели тройки.

В конце мая Любка должна была родить. Колбасников помогал по хозяйству. Таскал с базара и магазина тяжелые сумки. Говорил, что летом найдет посильную работу и станет приносить в дом деньги. Его женщины не могли на него нарадоваться. Упс же заметно тревожился. Развитие плода замедлилось. А потом произошло невероятное. Плод разделился, и теперь два плода плавали в океане мироздания. Любка была счастлива и ни о чем не догадывалась. Наблюдающий Любку врач вообще считал, что нужно делать кесарево, и поэтому редко приглашал ее на осмотры и наблюдал абы как.

Коммуникатор теперь ежедневно слал Упсу подробные инструкции. Упор делался на роды и эвакуацию. Червоточина Упса окончательно раскрылась. Теперь он все знал и понимал. Иногда ему становилось страшно, но его Колбасников был оптимистом, и оптимизма Колбасникова хватало на двоих.

Любку увезли в роддом без Упса-Колбасникова. Сколь скрупулезно ни отслеживал Упс состояние Любки, но всё пошло не пописанному. С утра мать Надежда погнала Колбасникова в магазин, должны были привезти коляску, Упс- Колбасников отнекивался, но пришлось подчиниться. Когда он вернулся, Любку уже полчаса как увезли на скорой.

Упс и Колбасников ринулся следом. И если Колбасников томился в приемном покое и обивал косяки коридоров, то Упс держал Любку за руку и сидел рядом с кушеткой. Любка, правда, его не видела и всё звала и звала Колбасникова. Пришел дежурный врач. Послушал живот. Нахмурился и велел готовить роженицу к операции. Воды отошли ещё дома, и Любка с глазами навыкате металась на кушетке. Схватки и боли не прекращались.