Зайчики (СИ)

Течному не удалось отыскать особых предметов омежьей гигиены, но он не расстраивался — разорвал на свои мокрые нужды пару простыней.

Проводив кавайца мрачным взглядом, землянин кинул в угол, на пол матрац и застелил его простыней. Вместо подушки юноша определил сложенное термо-одеяло из шлюпки, оно казалось мягче принадлежащих вжживху. Все, койка готова. Теперь бы еще чем развлечься…

Точнее, отвлечься — от висящего в воздухе запаха Оди. Насыщенный феромонами, тот будоражил плоть. Странно, раньше, за связанными с выживанием хлопотами, Горя на него почти не реагировал. Зато теперь, сытый и расслабленный, вдруг ощутил во всей полноте — дразнящий и сладкий, густой, цветочный. Вкусный… Сексуальный…

В паху мучительно заныло, задница ответила согласным спазмом. Задница хотела. Хотела, чтобы ее властно помяли мужские руки, нашлепали до красноты и отымели. Она сигналила — зарастает мхом!

И что? Мужиков на базе нет и в ближайшее время не предвидится. Придется страдать нетраханным, к омеге приставать Горя не собирался — бесполезно, каваец абсолютно нижний. Двум нижним в одной постели делать нечего, сплошное унижение для обоих. Максимум — попозже пошарить на базе какой-нибудь фаллический предмет, для самоудовлетворения. Зачем у вжживху все флаконы не циллиндричнские, а плоские?

Как же хочется трахаться!

«Уймись, жопа!» — строго велел бутнующей части тела землянин и через ткань штанов погладил себя по ягодице, невольно в ответ на прикосновение выгибая по-кошачьи спину.

Пока Оди не вернулся, можно было попытаться скоренько отдрочить — поможет, хоть и ненадолго. Кстати. А как омега справляется? Ему же тоже сейчас невыносимо хочется! Нужно срочно выяснить.

========== Не девушка ==========

Горя и Оди лежали, каждый в своей постели, в противоположных углах комнаты и взаимно делали вид, что спят, минимум часа полтора.

Ну, как делали вид? Ворочались. Вздыхали. Постанывали иногда. Обоим мешал заснуть отнюдь не приглушенный желтый свет — возбуждение. Кавайца терзала течка, землянина заводил до звездочек перед глазами и скрежета зубовного насыщенный омежий аромат.

«Ну нельзя так пахнуть, — молча подвывал Горя, грызя одеяльную подушку. — Нельзя! Это преступление перед человечеством!»

Юноша успел один раз отдрочить в комнате и дважды в д`уше, но — не помогло, едва отстрелявшись, его мужская гордость тут же снова вставала по стойке смирно.

Он же не альфа, почему так остро реагирует на течку иноха полудевки?! Ну почему?! Это стресс виноват? Накопился и требует выхода через секс? Ответа не было. Зато стояк — был. Чудовищный, звенящий стоячино. И в заднице свербило и чесалось, будто туда стая муравьев наползла и хозяйничает…

— И-горь? — Оди смотрел через комнату влажными, блестящими глазищами, вкусно облизывал припухшие, сочные губы. — Давай еще тут везде поищем? Может, найдем какую штукенцию подходящую? А? Не могу больше, умираю…

Горя замотал головой и натянул одеяло до макушки. Искали, и КАК искали. Склад вверх тормашками перетрясли и перевернули, содрали с машин в ангаре чехлы и ощупали их вручную, с фонариками обошли всю базу. Вжживху не признавали фаллических форм! Уроды поганые, асексуалы. Монстры. Им не нужны фаллосы: самки мечут созревшую икру, самцы оплодотворяют ее, уже отложенную, жидкостью, выделяемой наподобие мочи. Никаких проникновений. Никаких нуждающихся в массаже простат. О-о-ххх…

Шаги прозвучали коротко и шлёпко — Оди не удосужился обуться, и на Горю сверху припало тело, горячее, худенькое и дышащее прерывисто, через рот.

— И-игорь… — каваец всхлипнул и затерся об откляченную задницу землянина твердым, взывающим о ласке пахом. — И-игорь, ну ты же мужик, в конце концов… Не могу я больше, совсем не могу… Засади…

Бедным рулила течка, заставив утратить последние крохи стыда и соображения.

Горя испуганно поджал ягодицы и вскинулся.

— Но-но! — воскликнул он, выдавая визгливого, истеричного петуха. — Кыш, девушка! Я только по мужчинам!

Оди продолжал тереться, закатив глаза под полуопущенные веки.

— Вы, земляне, те же альфы, — шептал, колотящийся крупной дрожью желания. — Разве нет? Щетина, члены… Ну пожалуйста… Один раз… У меня мозги совсем расплавились…

И тут до кавайца, с опозданием, дошло, кем именно назвал его землянин. Рык, миг, и Горя брякнулся на спину от мощного толчка в грудь. Одеяло, под которым прятался юноша, полетело прочь.

— Девушка, говоришь? — почти пропел омега, надвигаясь, его ровные, беленькие зубки блестели в совершенно тигрином оскале. — Сам ты девушка! Я тебе сейчас покажу, какая я девушка!

Горя задергался, пытаясь освободиться — тщетно, Оди держал крепко.

— Ты же пасс, верно? Вот и расслабься, — голосок кавайца, обычно нежный и музыкальный, звучал низко, хрипло. — Получай удовольствие…

Такой хрупкий, такой не по-мужски изящный… Перевернул Горю на живот, тот и пикнуть не успел. Ловко содрал одной рукой штаны, второй прижимая землянина к постели за поясницу.

— Смазки у меня на двоих хватит — утоплю…