Заигрывающие батареи

— В поле ты врага видишь. А в городе — шиш. То ли он за углом тебя ждет, то ли до него квартал можно спокойно бежать. И дальше носа не видно, ты внизу бежишь — а дома высоченные трехэтажные, да с чердаком, что там — пес разберет! То ли из подвала пулеметом врежет, то ли с третьего этажа бутылку с бензином на голову кинет, или со второго — гранату. Или вообще в спину стрелять с чердака начнет, когда ты вперед пушку покатишь!

— Здесь у немцев здания и повыше будут и в пять этажей не редкость в архитектуре — заметил будущий строитель сущую правду.

— А это еще хуже! Потому как окон до бисовой матери и из любого могут пальнуть. И пальнут, хоть ты в четыре глаза таращься! Да еще и не просто пальнут — тех дурней, что с подоконника, как с бруствера стреляют — убивают тут же, бо их видно отлично. Это ж не кино!

— Как же стрелять-то тогда? — удивился младший лейтенант.

— А стрелять хорошо с середины комнаты. Из темноты. Ну и дольше живут те кто все время бегает с комнаты в комнату. От таких помогает, когда чем-то серьезным лупят сразу в смежные окна. Фаустами, к примеру, залпом. Или хотя бы снарядом в одно. В Опатуве мы так тот МГ добыли, что у Иванова потом был. Расчет там то из правого крайнего окна лупит, то с углового — левого. Сначала думали, что работают два пулемета, потом я сообразил, что перебегают с места на место. Посчитали по времени — и посередке — шмяк фугасным. Расчет в фарш, а стрелялка целехонька оказалась.

Помолчали. Погибший Иванов был удачливым парнем, везло ему все время. Потом Бондарь негромко продолжил.

— Очень стремно, когда стреляют из темноты. Ну а самому удобно из глубины на свет стрелять. Еще если через два проема, тогда лупить будут по ближнему проему, а тебе пофиг. Кстати, в помещениях всегда как-то темно, если не совсем развалины. В многоквартирных домах очень стремно, что много окон. Если мало народу то проконтролировать все сложно.

— С улицы? — спросил взводный, живо представивший себе, как держать на мушке сразу десяток окон. А то и поболее…

— И с улицы и из дома тоже. Подкрадутся — закидают гранатами. Потому малая группа часто берет второй этаж держать и лестницы. Со второго выпрыгнуть, если совсем все худо пошло, можно, а запрыгнуть сильно сложнее.

— Так гранаты же…

— Граната долетает, но с третьего уже не выпрыгнешь. В Тарнополе нас так на втором этаже зажали, хорошо пехота надоумила — на шпагате гранаты на первый этаж сверху как маятник закидывать. Благо, шпагат у них был. Целый моток! Привязываешь гранату — и хопа — если шпагата отмерил верно, то аккурат в окошко влетает. Так и спаслись, накрыли фрицев, когда они уже к штурму готовились.

— Значит на первом не сидеть? Плохо там? — видимо взялся мотать на ус сказанное мамлей.

— Как повезет. Но хуже всего подвал! Подвал это жопа, их не штурмуют, а ровняют — выжигая или взрывая, в подвале хорошо если только оттуда ход есть какой. Чтобы ноги вовремя унести. Нет если норы долой — сожгут или взорвут, как ни отстреливайся — хмуро вспомнил пару неприятных случаев Бондарь. Сам он тогда успел унести ноги через узкий лаз, чуя спиной обжигающий жар и фыркающий рев огненного шквала, которым немцы прожаривали подвальные отсеки многоквартирного дома, где с остатками своего расчета отбивался перешедший временно в пехоту капитан. Промерзший каменный темный лабиринт, в котором устроили филиал ада на земле.

— А на чердаке лучше? — уточнил внимательно теперь слушающий подчиненный.

— Тоже весьма печальна участь загнанных на чердаки и верхние этажи. Но иногда они там могут отсидеться до подмоги. Главное — лестницы держать под прицелом. Если нет рядом огнеметчиков и не запалят все это к чертовой матери, конечно. Про лестницы запомни накрепко. Они — ко всему дому ключ. И когда лестницу сверху держат, то подходящего к лестнице видно раньше чем он видит.

— Это как?

— Так голова с глазами — наверху, верно? Ноги — внизу. И ноги видно раньше. Вот дурачки стреляют по ногам, а умный — в живот, ибо один хрен его не видно. Потому при таких подходах если есть возможность лестницу причесывают «вдоль потолка» надеясь на всякие рикошеты. И такие лестницы самые поганые которые напротив входа и в отдалении. Ляжет кто на площадке — и хрен его увидишь. Будет возможность — покажу и тебе и остальным, хотя у нас половина с батареи в этом деле — опытная уже.

Комвзвода покрутил головой. Видно было, что наука ему эта внове и потому надо все осмыслить и по полочкам разложить.

— А вообще оно как? — не очень понятно спросил, но комбат понял правильно, ухмыльнулся. Потом заговорил задумчиво и почему-то даже поэтично, немного взгляд затуманив. Было что вспомнить.