Заиндевевший

А ведь еще вчера он собирался продать ее в рабство и даже мысли не допускал свернуть с намеченного пути. Сейчас об этом не могло быть и речи. Он виноват перед ней. Очень виноват. Благодаря ему она лишилась жизни. Пусть не так, как он планировал поступить изначально. Но перестав видеть и помнить, она потеряла себя, Асмунд в этом не сомневался. И Лея очень скоро осознает всю глубину трагедии. Вот тогда его поддержка и поможет ей выжить.

Глава 11

Северные земли встретили суровым морозом. Тут уже наступила зима, по другую сторону ледника было гораздо теплее, да и солнце все еще грело, когда выступало из-за туч. Здесь же солнцем и не пахло — небо серело над головой, и казалось, что нависает оно слишком низко. Кроме того, дул пронизывающий ветер, от которого не спасала никакая одежда.

Между ледниками и городом простиралась широкая равнина. Асмунд прижимал к себе Лею, кутающуюся в шубку и неуверенно двигающуюся вперед. Он старался идти медленно и обходить выбоины и рытвины на обледенелом поле. Они не разговаривали. Лея понятия не имела, о чем можно беседовать с незнакомым мужчиной, да и какую можно выбрать тему, если в голове ни единой мысли, ни проблеска воспоминаний? Кроме того, становилось так холодно, ветер дул с такой силой, что приходилось ложиться на него грудью, чтобы двигаться вперед. Асмунд тщетно искал слова поддержки, все сильнее осознавая степень своей вины. Осознание причиняло физическую боль и рождало отчаяние.

Лея прислушивалась к себе. Что она чувствует? Страха не было, боли тоже. Она не задумывалась, что ждет ее в будущем, как и не пыталась больше вспомнить прошлое. Если бы не все возрастающее беспокойство, исходящее от этого сильного мужчины, которое она отчетливо улавливала, и не промораживающая стужа, то было бы совсем хорошо. Не смущало даже то, что она ничего не видела. Несмотря на мелькание множества картинок в ее голове, не было ничего, что она бы хотела увидеть. Быть слепой не так уж и плохо, словно погружаешься в свой собственный мир, куда никому нет входа.

Наконец, они миновали степь и вступили в город. Он был совершенно не похож на города и селения их округа. Все дома здесь были низкими и деревянными. Они едва возвышались над землей, и вскоре Асмунд понял, почему. Дома были врыты в землю, на поверхность выступала лишь часть стены и крыша, крытая соломой. Суровый климат наложил отпечаток на архитектуру. В деревянном доме, находящемся в земле, тепло удерживалось довольно долго, и не приходилось тратить много средств на обогрев.

Между домами петляли извилистые дорожки. Все они были покрыты коркой льда. Передвигаться по ним было сложно, ноги все время расползались в стороны. Пару раз Лея чуть не упала, и Асмунд пошел еще медленнее, прижимая ее к себе еще крепче. Так они добрели до трактира — такой же деревянной постройки, врытой в землю. Вниз вела узкая лестница, заканчивающаяся небольшой площадкой, очищенной ото льда, и дверью, ведущей в огромное помещение, уставленное столами и скамьями.

В трапезном зале было жарко натоплено. Асмунд помог Лее снять шубу и усадил на скамейку. Тут же к ним подошла дородная женщина с заткнутым за пояс фартуком.

— Чего желаете? — не очень дружелюбно поинтересовалась она.

Лея вздрогнула и посмотрела в ее сторону, пытаясь нащупать взглядом. Это не укрылось от толстухи.

— Ваша спутница слепа? — подозрительно прищурилась она, без стеснения рассматривая лицо Леи.

Волна раздражения всколыхнулась в душе Асмунда. Ему был неприятен праздный и липкий взгляд этой неряшливо одетой женщины, которым она ощупывала лицо Леи, на котором сейчас было столько растерянности и простодушия.

— С моей женой случилось несчастье, — холодно произнес он. Голос Асмунда, как всегда, возымел нужное действие, кухарка перестала рассматривать Лею и бросила на него испуганный взгляд. — Принесите нам горячего морса и что-нибудь поесть, — велел Асмунд, тоном давая понять, что разговор окончен.

Женщина отошла, но Асмунд заметил, как она принялась о чем-то шептаться с трактирщиком, периодически бросая в их сторону подозрительные взгляды.

— Женой? — вздрогнул Асмунд от ровного голоса Леи. Она смотрела в упор на него и могло показаться, что видит, если бы он не был уверен в обратном. — Но я тебе не жена.

— Будет лучше, если все будут считать так, — ответил он, пытаясь побороть смущение, столь непривычное для него. — Так мне легче будет заботиться о тебе.

— Ну хорошо, — кивнула она все с тем же равнодушным выражением на лице.

Вернулась кухарка и поставила перед ними кружки с дымящимся морсом.

— Выпей, это поможет тебе согреться, — придвинул Асмунд кружку к Лее, наблюдая как она ощупывает стол, берет кружку за ручку и подносит к губам.

Когда зал прорезал крик «Лея?!», она вздрогнула, проливая горячий морс на одежду и руки. Асмунд резко повернулся и встретился взглядом с глазами молодого мужчины. Тот ему показался смутно знакомым. И он уже спешил к их столу.

— Лея, что ты тут делаешь? — опустился он рядом с ней на лавку и всматривался в ее лицо. — Лея, ты меня слышишь? — принялся тормошить он ее за руку.