Закат христианства и торжество Христа

Судьба и текст Книги до периода Первого храма (586 г. до н. э.) покрыта густым туманом истории[138]. Что же до канонизации книг Священного Писания, то это было исключительно делом рук человеческих, хотя любой религиозный деятель парирует эту мысль утверждением о присутствии при писании Духа Святого. Тем не менее проблема связи любого канона с Высшим первоисточником всегда была и остается открытой.

В еврейском мире кодификация и канонизация Библии осуществлена только около 100 г. н. э. синедрионом в Ямнии, но и после этого еще несколько столетий продолжался процесс редакторской обработки текстов Священного Писания. Окончательный вариант составлен еврейскими текстологами-талмудистами Тивериадской раввинской академии лишь к началу II в. н. э. Но только к Х в. н. э. (!) библейский текст на иврите был окончательно зафиксирован как не подлежащий никаким дальнейшим изменениям. Он сохранился до наших дней под названием Масоретского текста[139].

Первые сохранившиеся и дошедшие до нас рукописи Масоретского текста датируются концом IX и началом Х в. н. э. (!) Это рукопись Кетер Арам-Шева в израильском Музее книги, рукопись Алеппо («Кодекс Ашера»), свитки Британского музея и две рукописи Российской национальной библиотеки (Санкт-Петербург). Большинство остальных сохранившихся до наших дней библейских рукописей относятся к XII–XVI вв. н. э.

Обнаружение кумранских рукописей библейских книг, датируемых IV в. до н. э. — I в. н. э., дополнительно подтвердило факт бесчисленных исправлений библейских текстов в ходе их переписывания. В кумранских свитках они представлены различными версиями и редакциями.

Если Священное Писание действительно дано человеку Богом, то главной проблемой канона является аутентичность текста. Но с учетом возраста Ветхого и Нового Заветов безукоризненность Книги весьма сомнительна — об этом свидетельствует детальный текстологический анализ ее частей. Например, даже разбиение Ветхого Завета на 24 книги зафиксировано лишь на рубеже I в. н. э., а среди многочисленных опубликованных версий Танаха практически нет одинаковых — это при том, что на них часто написано, что это переиздания Масоретского текста. В применении к Торе можно сказать, что Божественный текст (как и хранящий его Ковчег Завета) — некая абстракция: даже если таковые существовали у Моисея, то тысячелетнее переписывание и редактирование Завета в эпоху, далекую от каноничности и «авторского права», вряд ли может свидетельствовать об аутентичности или даже релевантности дошедшего до нас результата… К тому же всегда надо иметь в виду, что текст пророческих книг, как правило, сложнее и шире любой его интерпретации.

Хотя каббалисты предприняли небезуспешную попытку обнаружить в Пятикнижии Божественный код[140], возможный исключительно при аутентичности текста записям Моисея, недавние текстологические исследования свидетельствуют о том, что только у Торы было, как минимум, четыре автора, хотя евреи признают лишь то, что последние 8 фраз Пятикнижия записаны не Моше (Моисеем), а Иешуа бен Нуном (Иисусом Навином).

Многочисленные и непрерывно ширящиеся текстологические и иные исследования подтверждают, что Библия действительно далеко не безупречна: как мы видим, на протяжении многих веков ее передавали изустно, затем писали и переписывали, в нее включали одни тексты и исключали другие. Хуже того, как еврейский, так и христианский канон — это уж точно не вызывает сомнений — дело рук церкви, а не Бога: христианский возник в IV веке на протяжении жизни всего одного поколения и в результате огромного греха, который приняла на себя церковь — я имею в виду Слово Господне, подвергшееся суровой церковной цензуре. Никейский и Лаодикийский соборы фактически привели к созданию компиляции древних текстов, прошедших через воистину оруэлловскую редактуру и цензуру.

Некоторые церковные историки действительно считают, что бесконечное «переписывание» библейских текстов мало чем отличалось от того, что происходило в сталинской России. Даже если это не касается радикальных деформаций Торы, то в полной мере относится к церковным христианским соборам IV–V вв., приспосабливающим евангельские тексты к «новым веяниям церкви».

Поскольку Библия всегда была духовным и культурообразующим фактором в жизни европейских народов, то от аутентичности, правильности текста, глубины его понимания и адекватности интерпретации во многом зависело, в какие формы облечется духовная мысль Европы, какими путями пойдет мировая цивилизация.