Закат христианства и торжество Христа

Многие полагают, что хотя бы Ветхий Завет евреев и христиан общий. Это глубокое заблуждение… Ведь Бог Авраама не имеет ничего общего с триединым божеством христиан[142].

Вклад Ветхого и Нового Завета в оправдание человеческого и божественного насилия столь велик и столь разрушителен, что нередко можно услышать голоса о необходимости альтернативной Библии, лишенной религиозной и этической бескомпромиссности, нетерпимости и фанатизма. Я считаю, что Книгу не обязательно заменять новой — достаточно включить в нее Евангелие от Марии Магдалины, Евангелие от Фомы, другие гностические апокрифы, замещающие куцую правду церковников более полной и рельефной картиной. Тогда можно задаться вопросом, что это за Страсти Христовы без грешника-Иуды, который привел это в движение? Но как быть, если всё это привел в движение сам Иисус — я уж не говорю о проблематичности самих страстей, как это следует из новой Библии, американского «Курса Чудес»…

Приведу оценку Библии создателем теории эволюции Чарльзом Дарвином:

Я постепенно пришел к сознанию того, что Ветхий Завет с его до очевидности ложной историей мира, с его Вавилонской башней, радугой в качестве знамения Завета и пр. и пр., и с его приписыванием Богу чувств мстительного тирана заслуживает доверия не в большей мере, чем священные книги индусов или верования какого-нибудь дикаря.

Критикуя христианский догмат мстительного и беспощадного Бога-тирана, Дарвин писал:

Вряд ли я в состоянии понять, каким образом кто бы то ни было мог бы желать, чтобы христианское учение оказалось истинным; ибо если оно таково, то незамысловатый текст [евангелия] показывает, по-видимому, что люди неверующие — а в их число надо было бы включить моего отца, моего брата и почти всех моих лучших друзей — понесут вечное наказание. Отвратительное учение!

В притязаниях христиан на Ветхий Завет и еврейско-христианскую традицию кроется какая-то червоточина: во-первых, у евреев нет «Ветхого Завета», а есть Танах, и понятие «ветхости» прямым образом ведет к необходимости Нового Завета; во-вторых, Иисус никогда не считал себя революционером, ломающим еврейский канон, из которого почерпнуто большинство его идей, наконец, в-третьих, всё, с чем евреи могли бы согласиться в христианстве, взято из иудаизма. Вот что по этому поводу пишет Элиэзер Беркович:

Христианин, читая Ветхий Завет, видит в нем совсем не то, что видели еврейские мудрецы в Торе. С точки зрения христианина, Ветхий Завет — это preporatio evangeliсe — подготовка к «Благой Вести», к Евангелию, к Новому Завету. Христианин вкладывает в термин «иудеохристианский» особый смысл. Для него иудейская традиция означает нечто иное, чем для еврея. И библейские патриархи, и пророки воспринимаются христианами совсем иначе. Ведь Бог Авраама не имеет ничего общего с триединым божеством христиан[143].

К сказанному следует добавить, что на протяжении многих веков христианская церковь не просто ограничивала доступ верующих к Библии, но наличие Книги в доме расценивалось как преступление и сопровождалась наказанием. Даже после создания церковного канона потребовались века и века для того, чтобы неофиты получили возможность и право знакомиться с церковными вариантами Священного Писания.