Закат Солнца

Шехзаде Касим, к счастью для лелеющего планы об очередном перевороте паши, был во многом похож на своего отца. Вежливый, мягкий, уступчивый, он увлекался науками и поэзией, а в свободное от учебы время любил рисовать – к этому у него был особый талант. Когда он вместе с повелителем выступил из распахнувшихся дверей на переполненную дворцовую площадь, то нервно огляделся и быстро опустил глаза в пол, видимо, устрашившись размеров собравшейся толпы.

Он имел такой же средний рост, как султан Ахмед, был, как и он, сухощав и узок в плечах, да и волосы его имели такой же невыразительный темно-русый цвет. Лишь глаза ему достались от матери – светло-карие, с золотистой радужкой, отчего казалось, что они сверкают золотом.

– Дорогу! Султан Ахмед Хан Хазретлери.

– Повелитель, – приветствуя его, поклонился Коркут-паша, и все члены совета последовали его примеру.

В темно-синем богатом кафтане султан Ахмед вскользь кивнул ему и сел на трон с прямой спиной. Поведя рукой, он велел янычарам распрямиться из поклонов, и войско покорилось. Затем он взглянул на сына, вставшего справа от трона, и ободряюще ему улыбнулся, отчего взволнованному шехзаде Касиму действительно стало немногим легче.

Отец успел обсудить с ним церемонию, дал пару советов и велел думать лишь о своей клятве и не обращать внимания на тысячи людей, наблюдающих за ним. Справившись с волнением, побледневший юноша выступил вперед и приготовился произнести заученную речь посвящения.

Не он один испытывал волнение в этот момент. Среди пребывающих в Башне Справедливости женщин на почетном месте у окна стояли Валиде Султан в роскошном изумрудном платье и ничуть не уступающая ей в богатстве наряда Небахат Султан – мать шехзаде, которому сегодня вручали меч.

Это была невысокая, но статная и красивая женщина со светло-каштановыми, медовыми волосами и карими глазами с вкраплениями золота. В молодости хасеки была очаровательна, всегда улыбалась и сияла радостью, но с годами свет в ней померк. Слишком много разочарований она пережила, чтобы остаться прежней. Отныне Небахат Султан всегда держалась холодно и даже немного высокомерно, поскольку имела большое влияние при дворе, но в этот день она вся трепетала и с улыбкой вглядывалась сквозь решетчатое окно, наблюдая за единственным своим ребенком, которого растила с такой любовью и заботой.

– Какой прекрасный шехзаде у нас вырос! – с несвойственной ей улыбкой воскликнула Фатьма Султан, словно это было ее личной заслугой. – Да пошлет Аллах ему долгих лет жизни.

– Аминь, – взбудораженным голосом отозвалась Небахат Султан, не отрывая взгляда от сына, который в этот момент громко произносил свою клятву.

Другая хасеки в лице Дильшах Султан надменно промолчала, с темной завистью и негодованием созерцая церемонию. Она была совершенно иной женщиной. Рожденная в Крыму, она обладала истинной красотой Востока: иссиня-черные волосы, смуглая кожа и карие, почти черные пронзительные глаза с тяжелыми веками.

Султанша была обладательницей миниатюрного роста, но при том пышных форм, и в каждом ее движении чувствовалась пламенеющая в ней энергия. История ее появления в гареме была пропитана гневом, разочарованием и болью – эти чувства и сейчас отравляли ее душу, но уже по иным причинам.

Дильшах Султан была дочерью самого крымского хана. И она оставалась бы жить на своей родине, в кругу семьи и близких, но судьба распорядилась иначе. Не успел султан Ахмед взойти на трон, как, почувствовав слабость терзаемой восстаниями империи, Крым пожелал освободиться от ее гнета и обрести самостоятельность. Восстание разгорелось с молниеносной скоростью, и уже через месяц у крымского хана было собрано войско. Но они недооценили силу и влияние Коркута-паши.

В кратчайшие сроки тот мобилизовал все силы и безжалостно бросил их на врага, позволив возглавить атаку сыну Саиду-паше. За одно сражение он разбил взбунтовавшихся крымчан, дошел до ханского дворца и, угрожая поджечь его, потребовал платы за «прощение». Крым выплатил огромную дань, разорившую его, а хан был вынужден проститься с младшей дочерью, славящейся своей красотой, и отдать ее в жены османскому султану. Хотя изначально она была предложена Саиду-паше, но тот уже имел жену в лице Гевхерхан Султан.

Крымская принцесса Медине отличалась диким нравом и непокорностью – отец за это ее и невзлюбил, потому из всех незамужних дочерей решил расстаться именно с ней. Медине и тогда взбунтовалась: заручилась помощью влюбленного в нее подручного отца и почти что бежала с ним в преддверии отплытия в Стамбул, но тайных влюбленных поймали уже в порту, когда они садились на корабль.

Эту сумасбродную выходку принцессы скрыли, все свидетели были убиты, включая ее возлюбленного, и лишь в памяти самой Медине, ставшей впоследствии Дильшах Султан, остались горькие воспоминания о случившемся. Ее продали, как родовитую кобылу. Она была платой за восстановление мира, и семья, которая, как она думала, любила ее, без раздумий отказалась от нее. Но, как оказалось, настоящие испытания ждали ее впереди…