Перспектива оказаться в палате с куда более беспокойными,
нечистоплотными и неприятными людьми
окончательно подавила желание куда-либо звонить,
и он поплелся в кухню
с сильным чувством жажды
и вялостью в ногах
Вслед за ним пошел дождь:
тучи не выдержали и обрушились вниз,
погружая землю в безмолвие и прохладу,
заставляя прислушиваться к себе все живое
Для маленькой воздушной капли
все это казалось метеоритным дождем,
благодаря которому мир вокруг хотя и затихал,
но не был тем,
что она искала:
она несла в себе память,
память о том, что ей близко, –
и проплывая между падающими громадинами,
она запоминала и их
Капли разбивались о землю,
попадали на стекло и стекали
Все притихло в шуме дождя,
и даже голоса попримолкли
Антон Павлович открыл холодильник,
поставил стакан и воду,
сел за стол,
сделал несколько продолжительных глотков
и представил, как было бы хорошо,
если бы мир прямо сейчас исчез,
а он вместе с ним:
накапливающаяся годами тяжесть человеческого невежества
не давала ему покоя,
мешала жить,
радоваться,
иметь надежду и смысл
Он не понимал, зачем живет,
для чего все эти люди,
от которых ничего, кроме вреда,
в окружающем пространстве не происходит,
да и само пространство крайне недружелюбно ко всему живому,
и все эти разговоры о боге, создателе вселенной,
томили его и приводили в негодование:
"Ведь на самом же деле, –
говорил он себе, -
какой должна быть степень невежества,
чтобы верить в того,
кто был постоянно жесток и немилостив с теми,
кого сотворил по образу и подобию своему,
требуя от них кровавых жертв и побоев,
подговаривая своих пророков и царей к актам,
не знающим пощады к целым народам,
сопровождающих всю историю человечества
и продолжающимися по сей день,
вынуждая беспрекословно подчиниться его воле,
а попросту говоря –
воле того или иного человека,
прикрывающего свои стремления
не требующей доказательств истиной,
для определения которой в современном мире имеется
и наука и диагноз
Да что там говорить,
когда сами законы природы
заставляют все живое в ней убивать ради выживания
И нужно отдавать себе отчет в том,
что такие понятия
как гуманизм и милосердие –
результат эволюции человеческого сознания
и являются естественным преобразованием нравственного чувства,
которого в основе законов природы не существует,
поэтому не стоит ждать от окружающего мира
прощения, сострадания или спасения:
в мире "созданном богом" их нет"
– Впрочем не следует ждать их и от людей,
ведь их миром правит безумие, –
Антон Павлович снова поймал себя на том,
что мысль не принадлежит ему,
и что она опять доносится со стороны,
после чего с изумлением заметил
сидящего по ту сторону стола
длинноносого,
кого-то нескладного и маленького,
который пил воду,
при этом особое внимание привлекало то,
как его нос погрузился в стакан,
а вода исчезала в воронке губ
Носатый с наслаждением допил воду и продолжил:
– Не смотри на меня так удивленно,
как будто ты не согласен, –
хотя Антон Павлович удивлялся вовсе не его словам –
Посуди сам, как еще назвать все то, о чем ты только что думал?
Как именовать бесконечные войны
и беспощадное отношение к захваченным и заключенным;
эту чудовищную жестокость с ее доходящей до извращенности изобретательностью,
какую люди постоянно применяли по отношению друг к другу
и для проявления которой требовалось лишь два фактора –
возможность
и чье-то повеление,
утверждающего, что так надо
Неизвестно откуда взявшийся выпил воды и продолжил:
– Но ведь и просто убивать – недостаточно:
им надо убивать как можно страшнее и всевозможно больше –
неистовое желание истребить одним видом другой,
прикрывая свою кровожадность высокими идеями,
всеобщим благом, повелениями господа,
на самом деле являющимися не чем иным, как порождением инстинктов и изуродованного генофонда,
передающихся из поколения в поколение,
которым мало и того, что одни люди это делают с другими:
третьи еще и с удовольствием на это смотрят
Это ли не безумие?
– Но ведь это дело сознательности человека,
а само сознание открыло в человеке много положительных сторон,
в том числе способность к созиданию…
– … и вызвало наружу таящихся в каждом из вас чудовищ,
которые каждый день портят друг другу жизнь,
унижают и кричат на своих детей, бьют их,
не желая затрудняться в воспитании,
при первой возможности находят тысячи причин,
чтобы презирать себе подобных
и вытирать о них ноги
с целью наживы,
из непонимания,
мести или зависти,
а попросту говоря –
все тех же примитивных инстинктов,
облаченных в новую сферу так называемого сознания,
которым тут и не пахнет
Что же еще тогда называть безумием, как ни это?
И Антон Павлович посмотрел на кончик носа говорившего,
после чего тот налил себе еще воды и заключил:
– Самые тупые – это убежденные люди,
особенно, когда для их убежденности не требуется слишком много доказательств и собственных умозаключений
"Какие-то мало обнадеживающие рассуждения о безумии,
особенно учитывая обстоятельства", –
думал Антон Павлович, глядя на противоположный край стола,
пытаясь понять,
с чего бы это вдруг с ним произошли галлюцинации
и что он вот так сидит на кухне,
слушает собственные мысли из уст то и дело пьющих воду субъекта
с грустными глазами и насмешливым видом,