Заклятие сатаны

2003. «Апичелла[598] настраивает гитару, берет пару аккордов, и он, президент-песенник, бодро начинает. В этом страсть и музыкальная вселенная председателя Совета министров, итальянского Хулио Иглесиаса» (газета Libero). «Судьи сошли с ума, у них разум повредился» (Берлускони). «Если меня убьют, не забудьте, это случится по вине негласного лингвистического мандата Антонио Табукки[599] и Фурио Коломбо. Срочно сообщите полиции» (Джулиано Феррара[600], журналист и телеведущий). «Берлускони – человек подлинно либеральных взглядов. Он очень хороший человек, исключительно хороший. Прав Феррара, когда сравнивает его с Моцартом по чистоте и гениальности» (Сандро Бонди, политик, министр культуры в четвертом правительстве Берлускони). «Мы отдадим наш дом первому приезжему Бинго-Бонго?[601] Бросьте шутить» (Умберто Босси, политик, лидер партии «Лига Севера»).

2004. «Эти судьи, коммунисты проклятые» (Карло Таормина, адвокат). «Берлускони? Ты не знаешь, какой он молодец. Я им восхищаюсь. Путин нас ценит, Буш нас ценит. Наконец-то кто-то нас ценит!» (Симона Вентура, актриса и телеведущая). «Люди кричали Берлускони: “Уходи”. Мы тоже кричали. Тогда он сказал мне: “Ну и рожа у вас”» (Анна Галли, горожанка). «Мне стыдно, что пожизненным сенатором назначен поэт Марио Луци. Это человек, который оскорбляет наше общество… Лучше было бы назначить Майка Бонджорно»[602] (Маурицио Гаспарри, политик).

2005. «У вас какой рост? Метр семьдесят восемь? Не преувеличивайте, подойдите к зеркалу, видите, я – метр семьдесят. Вы считаете, что человек ростом метр семьдесят может называться карликом?» (Берлускони в газете La Stampa). «Электорат отвлекся на смерть папы, и это, несомненно, повлияло на явку избирателей» (Энрико Ла Лоджа, адвокат и политик). «Италия благоденствует… В классе моего сына у ребят по два телефона» (Берлускони в новостях TG2). «Из моей виллы открывается прекрасный вид… в этом году я тоже заметил много яхт. Если есть яхты богатых, значит, у нас их очень много. Зарплаты растут быстрее инфляции, благосостояние наших семей не имеет себе равных в Европе» (Берлускони в газете La Stampa).

2006. «От этих гомиков уже тошнит» (Роберто Кальдероли, политик, член партии «Лига Севера»). «Я фашистка и горжусь этим. Лучше фашист, чем пидор» (Алессандра Муссолини в программе Porta a porta). «У нас все замечательно… Вчера пошел с друзьями в ресторан – не нашлось свободных мест. В итоге пришлось сказать, что это я, и кого-то попросили освободить столик» (Берлускони на телеканале La7).

Кого-то попросили освободить столик. К счастью, это не диктатура. Жаль, что книга заканчивается 2006 годом. Она могла бы рассказать про Family Day[603], где в первых рядах были многочисленные разведенцы, пары, сожительствующие на постоянной основе, и аскетически отвергающие брак холостяки (куда, по статистике, может затесаться и педофил).

2007

My heart belongs to daddy

Размышление номер один. Читаю о высказывании нашего премьер-министра, что нет ничего плохого в том, чтобы выдвигать на государственные посты привлекательных женщин. Вопрос в том, как сформулированы некоторые положения. Все помнят анекдот про монахов – иезуита и доминиканца, которые молятся, и иезуит, читая молитвенник, блаженно курит. Доминиканец его спрашивает, разве можно курить во время молитвы, и тот отвечает, что получил разрешение у начальства. Наивный доминиканец говорит, что он тоже просил разрешения и ему было отказано. «А как ты спрашивал?» – интересуется иезуит. «Могу ли я курить во время молитвы?» – отвечает доминиканец. Естественно, ему ответили «нет». Иезуит же спросил: «Могу ли я молиться во время курения?» – на что ему было сказано, что молиться можно в любых обстоятельствах.

Если бы Берлускони сказал, что нет ничего плохого в том, чтобы выдвинутая кандидатура ко всему прочему была еще и хороша собой, все, включая феминисток, ему бы аплодировали. Но он имел в виду, что нет ничего плохого в выдвижении красотки, в том-то и дело. Пожалуй, плохо двигать девушку в правительство только за то, что она красива.

Размышление номер два. Про неаполитанку, которая называет Берлускони «папочка», конечно же, не нужно думать плохо. И все-таки вспоминается бессмертная песня Коула Портера, ставшая знаменитой благодаря Мэрилин Монро и Эрте Китт, My heart belongs to daddy[604], в которой девочка очень сексуальным голосом рассказывает, что не может иметь настоящих отношений со сверстниками, потому что ее сердце принадлежит daddy, то есть «папочке». Много чернил было изведено на любовь этой девушки (инцест, педофилия, верность семейным ценностям?), и замысел автора по существу остается неясным – Коул Портер, кстати, был не так-то прост… Сказанное не отменяет того, что песня очень красивая и чувственная, и странно, что Апичелла ее не знает.