Заклятие сатаны

Итак, что же пьет Джеймс Бонд? Вообще-то он пьет все. Взять, например, знаменитое начало романа «Голдфингер», где в неудачном итальянском переводе 1964 года говорится: «Джеймс Бонд сидел в зале ожидания аэропорта Майами. Он уже выпил два двойных бурбона и теперь размышлял о жизни и смерти» – как будто Бонд ждет самолет в качестве обычного туриста. Флеминг же (мастер стиля!) писал: James Bond, with two double bourbon inside him, sat in the final departure lounge of Miami Airport and thought about life and death[307]. Но первый «Мартини», который пьет агент 007 в «Казино Руаяль» (а не Казино «Рояль», как в итальянском варианте[308]) – это вошедший в историю «Мартини Веспер»[309]: «Три части джина “Гордон”, одна часть водки, полчасти “Кина Лилле”. Положите все в шейкер, хорошенько встряхните со льдом, а потом добавьте тонкую спираль лимонной кожуры». «Кина Лилле» – это более редкий тип сухого вермута, Бонд будет пить «Веспер» также и в фильме «Квант милосердия».

На самом деле Бонд обычно пьет «Мартини» таким, каким его знаем мы, но при заказе уточняет: shaken, not stirred, это означает, что надо положить компоненты в шейкер и встряхнуть их со льдом (как любые коктейли), а не смешивать в миксере. Проблема скорее в том, что, начиная с Хемингуэя, для приготовления хорошего «Мартини» наливали в миксер, наполненный льдом, порцию сухого мартини, добавляли джин, перемешивали, или «миксовали», затем переливали, фильтруя, в классический треугольный бокал, куда в конце добавляли оливку. Однако настоящие гурманы хотят, чтоб сначала был налит и хорошо перемешан со льдом мартини, затем вермут нужно слить через сито, чтобы он оставил легкий вкусовой оттенок на кубиках льда, и только после этого налить джин и, наконец, отфильтровать хорошо охлажденный джин с ароматом сухого вермута. Соотношение джина и вермута варьируется от знатока к знатоку, включая версию, по которой нужно пропустить через бутылку вермута луч солнца, чтобы он коснулся льда[310], и все. В версии, называемой американцами «Джин Мартини в старомодном стакане» (Gin Martini on the rocks), в низкий широкий стакан добавляется и лед, но тонких ценителей это приводит в ужас.

Почему же такой знаток, как Бонд, просит, чтобы «Мартини» встряхнули, но не смешивали? Некоторые утверждают, что если «Мартини» встряхнуть, это насытит коктейль кислородом (есть такой термин, bruising the drink), улучшая вкус. Но лично я не считаю, что такой джентльмен, как Бонд, предпочитает встряхивать[311]. Действительно, в интернете есть сайты, которые утверждают, что известная фраза из фильмов не встречается в романах (как Конан Дойл никогда не употреблял выражения «Элементарно, Ватсон»), разве что в применении к «Мартини» с водкой. Но признаюсь, что если бы мне пришлось проверить opera omnia Флеминга, я никогда бы не дописал эту «картонку».

2013

Что мы знаем про Ниро Вульфа

Два предрождественских месяца исключительно под настроение я перечитывал (или читал ex novo) восемьдесят историй про Ниро Вульфа[312] и, погруженный в эту прекрасную вселенную, задался вопросами, которые давно будоражат поклонников Рекса Стаута. Первый вопрос: под каким номером был или есть знаменитый особняк из песчаника на Западной 35-й улице? Wolfe Pack (сообщество любителей историй про Ниро Вульфа) в 1966 году убедило власти Нью-Йорка повесить мемориальную табличку на дом под номером 454, но Стаут в своих романах упоминал разные номера домов: 506 в «Только через мой труп», 618 в «Слишком много клиентов», 902 в «Убийстве по правилам», 914 в «Игре в пятнашки», 918 в «Красной шкатулке», 922 в «Умолкнувшем ораторе», 939 в «Смерти содержанки» и так далее.

Увы, это не единственное несоответствие в саге: нам сообщается, например, что Вульф – черногорец, однако родился в Трентоне, а в Черногории жил в детстве, но несколько раз Вульф упоминает, что он довольно поздно получил американское гражданство, и, следовательно, не может быть уроженцем Нью-Джерси. Вероятно, он родился в 1892 или 1893 году. Но если бы это было так, в последнем романе 1975 года ему должно быть восемьдесят три года, а он выглядит так же молодо, как и в первом, вышедшем в 1934 году. Не говоря уж о том, что Арчи Гудвин, который по косвенным указаниям родился году в 1910-м или 1912-м и в историях, происходящих во времена Вьетнамской войны и даже после, должен быть шестидесятилетним, выглядит всегда на тридцать, как плейбой, очаровывает двадцатилетних красоток и расправляется с героями куда более крепкими, чем он.

Итак, автору, который безошибочно описывал из книги в книгу план дома Вульфа, его вкусовые пристрастия, десять тысяч орхидей, которые он выращивал, вид за видом, не пришло в голову завести картотеку (с биографическими данными) на своих персонажей? Что-то здесь не так.