Заклятые любовники

— И часто вы так бегаете по замку? — спросила я, сложив руки на груди. В простое совпадение верилось с трудом. Но не подозревать же девчонку в том, что пару ночей назад она меня напугала до полусмерти. Да и Арк после такого к ней бы не подошел.

— Впервые! — Лавиния резко поднялась и направилась к выходу, а дог — вот это номер — ее провожал! Он пытался поднырнуть под ее руку, но Лави опять словно его не замечала и вела себя чопорно. — Извините, что побеспокоила вас, Луиза. Добрых снов.

Заснешь тут, как же!

И тут до меня дошло. Наверное, дошло бы раньше, если бы я не была настолько зациклена на заклятии, тайнах Мортенхэйма и прочих непонятностях, которые сыпались на мою голову со дня, как я открыла шкатулку. Лавиния боялась Арка, но сейчас привела его обратно и играла с ним, он же охотно подставлял ей пузо. Лавиния отлично ориентировалась в библиотеке, в которую ей нельзя было заходить. Она заболела в тот же день, когда на меня напали собаки. Заболела, потому что выскочила в метель в легком платье, чтобы успеть нас защитить. А еще потому, что израсходовала слишком много сил.

Помнится, этой способностью я искренне хотела обладать в детстве. Маги, которые понимают язык зверей и птиц. Они с рождения любят животных, а животные любят их, еще они могут вырастить любое дерево или куст в считанные часы. Их восприятие мира основано на доброте и доверии, влияние на инстинкты они используют только в крайних случаях — именно это Лави сделала тогда, чтобы не позволить Арку и собакам порвать друг друга. Ну, и меня.

— Ты нас спасла!

Девушка замерла, резко обернулась — бледная, со сжатыми кулаками.

— Не понимаю, о чем вы, — дрогнувший голос выдавал ее с головой.

Все сложилось в одну картину: и неприязнь герцогини, не желающей чтобы младшая дочь обучалась магии, к животным, и осторожное отношение Лави к Арку, и заговорщицкая дружба между сестрами и братом. Винсент был слишком занят, занимаясь реформами и благосостоянием семьи, поэтому Лавинию наверняка учила Тереза.

Кажется, она поняла, потому что бросилась ко мне, схватила за руку, с надеждой заглядывая в глаза.

— Пожалуйста, не говорите матушке! Она отправит меня в какой‑нибудь закрытый пансион, если узнает!

Интересно, почему герцогиня так ярится, когда дело касается младшей дочери и магии? Особенно такой магии! Не знаю, как насчет сил Винсента и Терезы, но это же настоящее волшебство!

— Я никому не скажу, — я мягко притянула ее к себе. — Спасибо тебе.

Лави обняла меня в ответ и разрыдалась.

— Эти тайны сводят меня с ума. — Девушка дрожала, я же гладила ее по спине. — Мама хочет, чтобы я была обычной, а я ее подвожу. Тереза и Винсент считают, что мой дар особенный, и его нужно развивать, только… о нем никому нельзя говорить…

Арк завыл, это нас отрезвило. Лавиния икнула, опустилась рядом с догом и обняла его.

— Тише, милый. Тише.

Никаких сомнений, что подружились они давно. Вот хитрюги!

Я уселась рядом с ними на пол и задумчиво почесала дога между ушей. Одной загадкой меньше, но все‑таки это никак не объясняет, почему Арк бегал ночью по замку, тем более как он оказался в хозяйском крыле.

— Частенько этот коварный пес приходил к тебе?

— Иногда, — улыбнулась Лави. — Когда ему становилось скучно, а вы были заняты.

Она провела ладонью по бархатному боку Арка и тепло улыбнулась.

— Нужно возвращаться, пока никто не заметил моего отсутствия. Спасибо, что согласились не выдавать меня.

Значит, по ночам он ходил в гости. Вот паршивец! А если бы на него наткнулся кто‑нибудь из слуг или ко мне снова наведалось ночное пугало, пока он там резвился?

— Тебя проводить? — я хитро улыбнулась. — Или попросишь его?

— Пусть лучше охраняет вас.

Лавиния бесшумно выскользнула из комнаты раньше, чем я успела спросить от кого меня нужно охранять. Арк послушно остался на месте, хотя и смотрел на дверь грустными глазами. Я покачала головой и почесала его за ухом.

— Теперь вы сможете играть в любое время.

Он шумно вздохнул и улегся посреди гостиной, положив голову на лапы, а я заперла дверь и вернулась в спальню.

Заснуть не удавалось долго: я ворочалась с боку на бок, считала прыгающих по скалам горных крикунов и размышляла обо всем, что произошло. Как же так получилось, что самые теплые дни в моей жизни случились зимой, да еще и рядом с де Мортеном? Вчера, на сельской ярмарке, я словно впервые увидела Винсента настоящим. Увидела, узнала, почувствовала? В его объятиях, под его руками, на его груди я чувствовала себя счастливой и невесомой, словно могла летать. Ощущение, знакомое из детства, когда весь мир казался восхитительным, когда жизнь расцветала яркими красками каждое утро, стоило только открыть глаза.

Понимая, что заснуть не удастся, я устроилась в кресле у окна. Смотрела, как за разрисованным морозными узорами стеклом начинает светать, на кружащих с громким карканьем над деревьями чернокрылок. Почему я шепталась ночью с его сестрой об их общей тайне? Как позволила себе снова привязаться к нему, зная обо всем, что произошло в прошлом? Смогу ли я забыть об этом? Сможет ли забыть он?