Заклинание, убивающее миры (СИ)

Очередная волна слёз захлестнула Гермиону с головой. Она не хотела, чтобы Малфоя больше не было. Хотела стереть воспоминания из коридора, и делать вид, что всё, как прежде. Пойти вечером к Драко, провести эти пару часов с ним. Гермиона чувствовала, что вместе с тем, что она увидела сегодня, рушится её маленький придуманный мир. Мир, в котором было место одинокой, наивной девчонке с Гриффиндора и сильному, уверенному парню со Слизерина. Мир, в котором они могли бы быть парой…

Как он мог? Как мог дарить столько счастья и не чувствовать ничего? Как мог говорить и делать всё то, что делал, и при этом так искусно играть свою роль? Может это у них в крови? Может все чистокровные умеют лгать на подсознательном уровне?

В окно постучали. Белая сова.

«Нет, Малфой, я не хочу даже читать твои извинения и лживые письма!». Гермиона махнула рукой, прогоняя посланника. Сова не улетела. Гермиона открыла окно, пытаясь прогнать птицу, та настойчиво била крыльями, пытаясь влететь. В какой-то момент стало жалко живое существо, и она впустила сову.

Письмо от Малфоя.

«Пошло оно к дьяволу, вместе с его автором!»

Но руки сами тянутся к лапке птицы, разворачивают пергамент:

«Это не то, что ты подумала! Я всё объясню! Приходи вечером! Я буду ждать тебя!» Гермиона фыркнула, разорвала пергамент и со злостью посмотрела на сову.

— Передай своему хозяину, пусть валит ко всем чертям! — выпустила птицу, не написав ни слова в ответ.

====== Гриффиндорская гордость ======

Сова вернулась без ответа. Чего ещё было ожидать? Что Грейнджер решит поговорить, выслушает, поверит и продолжит как раньше? На что он надеялся, отправляя сову к ней? Возможно, на чудо. Но чуда не случилось.

Не случилось чуда и на следующий день, когда они встретились в кабинете ЗОТИ на сдвоенной лекции. Драко задержался немного после звонка в надежде перехватить её, когда студенты разойдутся. Гермиона вылетела из кабинета в первых рядах, не задерживая на нём взгляда.

А потом в Большом Зале за обедом. Гермиона даже не смотрела в его сторону. Но Драко видел её пустой взгляд. Точно такой, как был у неё до их первых дуэлей. Как был в библиотеке, когда она испугалась. Он ненавидел эту пустоту. И ненавидел себя за то, что дал этой пустоте снова подобраться к карим глазам девушки, которой обещал, что всё будет хорошо.

Её молчание начинало действовать на нервы. Что за привычка отмалчиваться? Устрой сцену, разбей что-нибудь, наори, выплесни гнев, только не молчи! Почему ей так нравилось делать вид, будто он — пустое место? Будто не достоин её внимания? Презрение — его конек. Она решила воспользоваться его же методом, и это раздражало.

Драко несколько раз пытался заговорить. Ещё два раза посылал сову с письмами. Даже попытался задержать Грейнджер в Большом Зале, обратился при всех, вызывая взгляды и сплетни окружающих. Придумал повод, позволяющий уйти от чужих глаз. Гермиона ответила холодно и сухо. Сказала, что сегодня не планировала заниматься в Дуэльном Клубе, что он победил и дальше тренироваться нет надобности.

— Ты выиграл, Малфой! — Гермиона посмотрела сквозь него, куда-то туда, где стояли её друзья. — Мне больше не надо с тобой общаться. Всё, что зависело от меня, я сделала. Дальше — сам. Ищи себе другую игрушку… — отпихнула в сторону и пошла к Джинни.

— Грейнджер! — Драко окликнул её слишком громко, привлекая внимание студентов и преподавателей. Слизеринский стол особенно внимательно проводил девушку взглядом. Гермиона не обернулась. Не изменилась ни её походка, ни положение опущенных плеч. Она будто не услышала его.

«Ну и ладно, гордячка! Хочешь поиграть в попранную невинность — играй!». Малфои ни перед кем никогда не прогибались и не ползали на коленях. Кроме Лорда, разумеется. Но во-первых, Лорд мёртв и Драко никогда не совершит такую ошибку вновь, а во-вторых, она — не Лорд!

И пускай Драко виноват. Пускай не должен был делать то, что сделал. Но общаться так с собой он не позволит. Не позволит Грейнджер делать вид, что его нет. Не позволит игнорировать. Хватит! Он и так сделал всё, что мог в желании помириться. Переступил через себя, через свою гордость.

Было три неотвеченных письма. Попытки поговорить, а теперь и это публичное унижение.

А она всё ещё считает, что он не достоин её взгляда! Пошла к василискам! «Гордая? Значит будешь гордиться своим поведением в одиночку, ты ведь так любишь одиночество, да, Гренджер?!»