Заклинание, убивающее миры (СИ)

— Я обязательно придумаю как быть дальше. Всё будет хорошо.

Он говорит и видит, как страх постепенно отступает, уступая место всё той же привычной усталости и грусти. Её взгляд становится мягче, понемногу угасает.

— Пошли спать, — он встаёт, аккуратно тянет её в сторону дивана, — тебе нужно отдыхать, а мне готовиться к заклинанию. Мы найдём какого-нибудь специалиста в области языков инков. А если такого нет, то переведём это чёртово слово по слогам. Я буду свободен и ничего не закончится.

Драко делает шаг, и в тот момент, когда ожидает, что она пойдёт за ним, чувствует лёгкое сопротивление. Гермиона не встаёт, продолжая сидеть, глядя на него как-то странно.

— Всё закончится, Драко, — очень горько говорит она. И сейчас во взгляде уже нет паники. Только чёртова пустота. — Мы с Гарри и Роном семь лет верили в то, что, когда мы победим Волдеморта, всё изменится. Что всем станет лучше жить. Что мир станет лучше. Мы верили: когда закончится война, закончится и боль. Война закончилась. А боль не прошла… Я тебе даже больше скажу, до войны, пока были живы Тонкс и Римус, до похорон Фреда, мы верили, что всё будет хорошо. Но стало только хуже. Мы спасли мир, и вдруг оказалось, что лучше бы мы не делали этого, может тогда все остались бы живы. Я больше не верю, что всё будет хорошо. Потому что так не бывает…

Исступление и злость начинают подниматься по венам Драко, закипая где-то в районе сердца, пульсируют в висках. Меньше всего на свете он ожидал, что Грейнджер разуверилась в своих силах. Чёртова война сломала почти всё, что любила эта огненная девчонка. И Драко действительно не знал, как сделать так, чтобы она вновь поверила. Поверила в его слова. Поверила, что всё будет хорошо.

— Слушай меня, — Драко нетерпеливо обхватывает её за локти. — Я знаю, что ты через многое прошла. Ты многих потеряла. Знаю, какие вещи тебе приходилось делать. Ты видела смерть, и сама чуть не умерла. Я всё это знаю, Грейнджер. Но если ты перестанешь верить, ты не выживешь. Это самый лучший подарок для твоих врагов. Ты семь лет сражалась не для того, чтобы в конце сломаться! Ты же победила!

— Я знаю, — она кивает и даже слегка улыбается, — я победила. Только кому это всё нужно?

— Это нужно миру, ты ведь за это боролась. Ты боролась за справедливость, за то, что никто не будет убивать магглов, за безопасность твоих родителей…

Тонкие струйки слёз градинками стекают по её щекам, оставляя на уставшем лице мокрые дорожки.

— Они в безопасности, — всё так же тихо говорит она, — только они не помнят о том, что у них есть дочь. Будто у меня нет родителей… у меня никого нет, понимаешь? До войны у меня была семья, были друзья. У меня были Рон и Гарри, Фред и Джордж и Джинни. У меня были Мистер и Миссис Уизли. У меня были Тонкс и Римус. А сейчас у меня нет никого… Я победила… Всё хорошо… — она тихо всхлипывает, стараясь бороться с подступающими к горлу слезами.

— У тебя есть я, — Драко аккуратно протягивает руку, вытирая мокрый след на её щеке. Оказывается, очень сложно это сказать. Но сейчас, наверное, надо сказать хоть что-то, он вновь понимает, что она права. Гермиона кивает, прикрывая глаза, а из уголков под ресницами вновь вытекают проклятые градинки слёз.

— У меня есть ты, — шепчет она, — но, как и всё остальное, это скоро закончится…

Злость накрывает Драко очередной волной. Он близок к тому, чтобы закричать, хоть понимает, вряд ли он сможет криком добиться от Гермионы того, чтобы она его услышала.

Он аккуратно сжимает её плечи, пытаясь привлечь внимание, подчеркнуть важность своих слов. Он злится на неё, себя, на весь этот чёртов мир. Злится на то, что в её словах он слышит правдивый и жестокий приговор.

— Грейнджер, — требовательно произносит он, — всё закончится, если ты хочешь, чтобы оно закончилось. Либо ты веришь мне, либо надо заканчивать это всё прямо сейчас. Каникулы скоро пройдут, приедут твои друзья. Ты сможешь всё вернуть как было. Помириться с Уизли, снова войти в его семью. Я уверен, что папаша твоего рыжего дружка сможет добиться в Министерстве разрешения на восстановление памяти твоих родителей… Если ты действительно хочешь, чтобы это всё закончилось, то я знаю короткий путь к дому твоего друга! Через каминную сеть из кабинета директора… Ты этого хочешь?

Вся злость, которая хранилась в Драко, сейчас выплескивалась в жестоких словах. Потому что он должен знать. Потому что без этого знания ему самому будет не за что дальше сражаться. Потому что в желании стать свободным Драко зашёл уже слишком далеко, но его свобода была тесно связана теперь с судьбой Грейнджер. И если она действительно хочет закончить их отношения, вернуться к Уизли — он должен об этом знать.

— Ты этого хочешь? — вновь жёстко и чёрство спрашивает он, — Я не слышу, Грейнджер, ты хочешь, чтобы это всё закончилось?

Она распахивает глаза, вскакивает со своего места, опрокидывая стул, и смотрит на него взглядом, полным отчаяния.

— Иди к чёрту, Малфой! — кричит она.