Заключённое во мне (СИ)

Заснуть удалось только после границы. Правда, толку в этом было мало – ехать оставалось всего ничего, минут сорок, но ты так устал ворочаться на узкой полке и настолько вымотался от ноющей, разламывающей боли где-то ниже затылка, что провалился в сон с блаженной благодарностью.

Тебе снилась огромная чёрная река, ты лежал в маленькой лодке, пахнувшей смолой и лесом, а над головой плыли крупные близкие звёзды.

Проснулся ты от голоса проводницы. По глазам ударил тусклый свет вагонной лампочки, во рту немедленно ощутился кислый привкус, какой возникает, когда ночью спал слишком мало. Ты повёл плечами и свесил ноги в проход. Нашарив кеды, хотел было встать, но поезд дёрнулся, и тебя резко повело назад. Затошнило.

Позже, одетый, стоя в тамбуре, ты пил кипяток из стакана в тяжёлом железнодорожном подстаканнике, слегка кривясь от привкуса поездной воды. Даже не заметил, как ворчливая проводница сунула тебе пакетик черничного Гринфилда.

Ты дёргался, то ли в такт музыке в наушниках, а то ли в такт стуку колёс, обжигался черничным чаем – вкус от заварки не исправился, но запах оказался неожиданно приятным, - и смотрел в окно. Там в снежном море быстро проплывали сосны.

Наконец, содрогнувшись в последний раз, поезд остановился. Ты скатился по лесенке первым, вздёрнул на плечо рюкзак и с наслаждением вдохнул свободного, свежего, соснового воздуха. Он показался тебе сладким.

По мощёной разноцветными кирпичами тропке добрался до табло с расписанием. Так, электричка отходит через… Ты не досмотрел – протяжных гудок, казавшийся таким ласково-необычным в этом сосновом воздухе, говорил лучше всякого табло.

За каких-то три минуты ты отмахал приличное расстояние по сугробам и уже на ходу заскочил в вагон. Опустился на лавку, отдышался, снял рюкзак и тут же, мгновенно упал в продолжение своего сна о чёрной реке.

***

- Эту… практику никак нельзя перенести, товарищ генерал?

- Галина Николаевна, я уже несколько раз вам повторил…

- Как вы не понимаете? У меня пропал подчинённый, мне не до…

- Это приказ, товарищ полковник! Завтра же вы явитесь в колледж и приступите к исполнению!

Не прощаясь, Рогозина сбросила вызов и шёпотом выругалась. Швырнула телефон – он с неприятным звуком прокатился по расцарапанной столешнице – и вышла из кабинета.

Попавший навстречу Круглов, вздёрнул подбородок в немом вопросе.

- Отправляют, - зло бросила Рогозина. – Всё равно отправляют. Им плевать, даже если б у меня сотрудники пачками пропадали!

- А нельзя послать в этот колледж Власову, например? Она ведь тоже неплохой криминалист, с опытом…

- Коля! Моя б воля – ноги бы там не было ни у кого из наших. Придумали тоже – сотрудников лучшей службы дёргать для проведения практики! И кому эта светлая идея взбрела?.. Своими руками бы его… - Полковник махнула рукой и прислонилась к стене. – И ведь именно сейчас… Что там у Амелиной?..

Круглов опустил голову, якобы поправляя браслет часов, – не хотелось врать, глядя Рогозиной в глаза, но ещё больше не хотелось видеть в её взгляде усталое, злое отчаяние.

- Пока ничего нового… По-моему, она ещё не закончила экспертизу…

- Слушай, я её уволю. – Рогозина решительно встала, одёрнула пиджак. – Экспертизу она не закончила! Копается, как черепаха!

- Подожди, Галя… Мы все сейчас на нервах. Оксана переживает. Ты и сама не в лучшей форме… - Майор пожалел об этой фразе ещё до того, как произнёс её до конца. Пытаясь сгладить, забормотал что-то про бессонницу, но было поздно.

- Да, не в лучшей, чёрт возьми! Тихонов четвёртые сутки как под землю провалился! Амелина гуляет в рабочее время чёрт-те где! Холодов её покрывает. В морге три трупа, текущее дело – бесперспективный висяк, а замминистра приказывает мне вести практику в каком-то колледже в Раменках! Так что ты от меня хочешь – чтобы я пела и плясала?!

На свою беду из лаборатории выглянул Андрей, и Рогозина тут же переключилась на него. Наплевав на мужскую солидарность, Круглов поспешил воспользоваться моментом и ретироваться подальше от пороховой бочки, заранее сочувствуя будущим Галиным студентам.

***

- Здравствуйте, Галина Николаевна, очень ждали, наслышаны, очень рады вас… - Поток сыплющихся, словно сухой горох, слов, иссяк. Улыбка Флора Владимировича, директора колледжа, под взглядом Рогозиной увяла почти мгновенно.

- Давайте без церемоний. Простите, но заниматься преподаванием на данный момент – последнее, что мне хочется делать. Но поскольку так вышло, попытаемся не портить друг другу нервы, и вы сейчас же разъясните мне мои обязанности, покажете расписание и проводите в аудиторию.

Полковнику показалось, что она высказалась достаточно спокойно, но собеседник разве что не присел от страха. Господи, принесла ж нелёгкая… Если тут такой директор, какие тогда студенты? Уволиться из органов, ко всем чертям, и никаких обязательств. Никаких безумных авантюр в приказном порядке. Никаких колледжей.