Закон долга

— Все, вашмилость, сообщил он, — мы прибыли в Лысый Дол. Отсюда вы возьмете другого проводника, а я заночую и обратно. — Затем неожиданно громко заржал как конь Артема, хлестнул коня и скача прочь, неизвестно для чего крикнул:

— Девок берегите!

Не понимая к чему это он сказал, Артем удивленно посмотрел ему вслед.

В поселок селяне и пограничники заезжать не стали. Расположились недалеко от частокола на берегу реки. Селяне по-военному окружили себя возами, пограничники выставили часовых и вскоре задымились многочисленные костры.

Артем с Козьмой направился в поселок.

— В поселке есть постоялый двор, мессир, — просвещал его сведущий в местных делах Козьма. Там можете заночевать.

— Посмотрим, — отозвался Артем. Он может быть и хотел бы остановиться на ночлег под крышей, но оставлять без присмотра одних рейтаров, он тоже не горел желанием. Дай им только слабину и все что он делал, укрепляя дисциплину, пойдет прахом. Кроме того, предупреждение проводника крепко засело у него в голове.

«Что он хотел этим сказать? Может предупредить, что солдаты шалят?»

В поселок прошли без проблем, зашли в трактир на постоялом дворе и Артем заказал себе и Козьме ужин. Пока ждали, Козьма дипломатично приступил к разговору.

— Вы, мессир, делаете правильно, что крепко держите новобранцев. Их надо держать в кулаке, иначе это не солдаты, а непотребство одно. — Он сжал широкую ладонь в мозолях и показал как Артем в кулаке держит солдат. — Но парням не помешало бы на ночь пропустить по стопочке. Это, поверьте мне как помощнику фельдшера, им не повредит, а ваш авторитет, ох как! — он поднял палец вверх. — Встанет.

— Встанет? — переспросил Артем.

— Вырастит, стало быть, мессир.

— Да я не против, Козьма, только где взять?

— Да тут и взять, мессир. Хороший первачек тут гонят. На хмелю да на меде…

— Значит купим и ты, Козьма, раздашь по стопочке, но и ты будешь отвечать, если кто на посту уснет или упьется.

— Так об этом не беспокойтесь, мессир, все сделаю как полагается. — Он огладил усы и довольно улыбаясь щербатым ртом произнес. — Вы мне руклей пять выделите.

— Дорогой первак тут, — покачал головой Артем.

— Да не-е, — покачал головой Козьма, — я с запасом возьму. Две бочки.

Сколько? — изумленно переспросил Артем.

— Ну пару бочек, чтоб надолго хватило. Пока обстроимся, пока обживемся…

Артем усмехаясь полез в сумку и достал пол барета. Из сумки вылез Свад и позевывая огляделся.

— А вы и домового прихватили? — пришла пора удивиться денщику. — Это правильно с ним-то сподручнее. Тока вы ему молочка в блюдце налейте пусть себе лакает.

Гремлун презрительно посмотрел на Козьму.

— Сам свое молоко лакай, Будешь наливать своим разбойникам, не забудь стопку и мне.

— А как же, — необескураженный отповедью Свада произнес денщик, — и тебя, уважаемый, не забуду. Так я пошел?

— А ужин? — спросил Артем.

— Так с ребятами и отужинаю.

— Ну иди, — не стал возражать Артем. Сам понимал, что солдатам для того чтобы снять излишнее напряжение нужно немного выпить. Тогда и служба не так тягостной покажется.

Козьма ушел, а Артему принесли еду. Пироги с ливером, морковью, уху, жаренную рыбу и жареного зайца. Медовый квас.

Свад покрутился, воровато огляделся, ухватил пирог с рыбой и тут же исчез.

К ужинавшему Артему подсел хозяин постоялого двора.

— Позвольте, вашмилость?

— Садись, — жуя разрешил Артем. — Что хотел?

— Договориться хотел.

— Ну договаривайся.

— Вы же в Падь едете?

— Ну…

— Так я предлагаю вам поставлять зерно, крупу и сало, еще первачек и соль…Рыбу.

— Неплохо, а мы что тебе?

— А вы мне меха соболиные и беличьи.

— Хм, они там водятся?

Водятся.

— Подожди.

Артем позвал Артама. лучше него, как знал Артем мало кто мог торговаться.

— Артам вылазь.

— Зачем?

— Тут нам за соболя обещают продуктами снабжать, а я торговаться не умею.

— Соболя-я? Это я сейчас.

Артам вынырнул, увидел сидящего напротив бородатого мужика и накрытый стол.

— Соболя, говоришь, — потирая руки переспросил Артам. Ну-ка неси графинчик. Это нужно обстоятельно обговорить.

Довольный тем что дело слаживается, хозяин тут же поднялся и принес запотевший графин янтарной жидкости.

— В бочонке держишь? Какая выдержка? — рассматривая на свет самогон и принюхиваясь, спросил Артам.

— Два года! — гордо заявил хозяин и разлил по глиняным стопкам самогон. Они выпили.

— Значит мы будем добывать меха на границе? — переспросил Артам.

— Так все так делали и вы будете, — отозвался хозяин наливая по новой в стопки.

— Это хорошо. Что хочешь за шкурки?

— За белку полмешка ячменя, — хитро прищурился мужик. — За медведя бочонок меда. За соболя два мешка пшеницы.

— Смеешься? — наигранно возмутился Артам и закатил глаза. — Это грабеж средь бела дня. Совесть иметь надо. Ты же продашь купцам белку за два рукля, а соболя по два барета. Так не пойдет. Белка мешок ячменя и мешок овса…

— Помилуйте, вашмилость, разорить хотите? Да мне деток тогда кормить нечем будет, и так с хлеба на воду перебиваемся. — Он затряс толстыми щеками. — Исхудали мы как щепки. Бьемся, бьемся и из нужды никак не выберемся.