Закон дороги (СИ)

Следующие несколько дней работы у магов было, что называется, «по горло». Одри достались “водяные”, ее учениками стали семеро опытных лесных магов, включая и верховную жрицу. Они привыкли совершенно иначе смотреть на многие вещи, и если магия леса и земли давалась им практически без труда, то взаимодействию с другими стихиями их приходилось обучать медленно и мучительно. К счастью, так было только во время первых занятий, потом и учитель и ученицы приноровились друг к другу. И, самое главное, у лесовиков с Огнем вообще ничегошеньки не получалось. А им нужен был хотя бы один человек, способный совладать с этой стихией, и объяснялось это не прихотью Тайри и Лоцмана, а все тем же великим законом Весов. Как всегда, выручила деревенская сметка Одри. Нужен тот, сказала она, кто привычен, кто общается с огнем, пусть не на магическом уровне, каждый день. Кузнец! В наших-то деревнях кузнеца и мельника наравне с колдуном от веку почитали. Жрицы выслушали её, переглянулись и на следующее утро привели достойного кадидата. Разбираться с ним предстояло леди Даллет. Даррен сказал, что наставник из него никакой, его самого еще учить и учить.

Ох, и красавца мне привели, растерянно подумала Тайри, глядя на нового ученика. И ведь что-то ему нужно сказать такое, чтобы впечатлило, задело за живое, да еще и придало уверенности… Одна радость, клятвы ему не давать, а то неизвестно во что выльется это скоропалительное наставничество. Ведь настоящий сказочный персонаж попался: на голову выше своих соплеменников, в плечах — косая сажень, бородищей рыжей, что твой огонь, по самые глаза зарос. А глаза синие-синие, задорные и добрые. Придется с ним помучаться, за милю видно — такой за словом в карман не лезет.

— Это ты, что ли, колдунья, которая меня учить-то будет? — удивленно пробасил кузнец, пряча под кожаный фартук огромные обожженные ладони.

— Я, почтенный. Не нравлюсь?

— Молодая слишком. Знакома, что ли, с нашим делом-то?

— Хвастать не стану, не вышел бы из меня кузнец, силенок маловато. Но вашим собратьям помогать случалось.

— Небось, ожоги неумехам-подмастерьям заговаривала?

— И такое бывало. И сама у мехов стояла как-то. Брат у меня умелец, каких мало.

— Ну, пойдем, что ли, в кузню-то, — усмехнулся кузнец добродушно, — посмотрим, чего мне напомогаешь.

И они пошли. Учеником он оказался на редкость послушным и смышленым, схватывал все на лету. Приятно было смотреть, как споро и старательно он работает, как умно и к месту применяет новые знания, и как после каждого правильно воплощенного шага удивленно качает головой и довольно улыбается.

— Вот уж не думал, красавица, что на старости лет чему-то новому научусь, — сказал кузнец, когда Тайри объявила занятия законченными — на сегодня.

— Ты ведь понимаешь, Рен, что это только начало, самое простое, как азбука.

— Разве ты не научишь меня всему остальному, красавица? А я, может, и сыновей своих потом бы научил, — чуть ли не жалобно попросил удивительный ученик.

— Сколько успеем до нашего возвращения в Город — все твое. А если на какие-то вопросы я не смогу ответить, так мы у Даррена спросим. Сдается мне, он многое про Огонь знает.

**** **** ****

Габриэль сидел на склоне холма и думал, глядя на укладывающих саженцы в сырой мох лесовиков: чудны дела твои, Создатель… С самого детства воспитанный, как солдат, мог ли я помыслить о том, что такую радость мне принесет сугубо мирное занятие, чуть ли не земледелие? Может, я должен был родиться каким-нибудь крестьянином, в такой деревне, как выросла наша Одри?

Мастер Трав и его ученики охотно показывали воину, как правильно выкапывать хрупкие саженцы, как укладывать их в специальные сумки, закрепленные на спинах крылатых кошек, и очень удивлялись, когда все это получалось у него с первого раза. Мастер внимательно осмотрел выкопанные Габриэлем будущие деревья и сказал, что и сам не выбрал бы лучше. А потом они вместе высаживали эти кустики с цепкими корнями на тщательно обработанном участке земли, который местные маги называли Материнским Полем. По их словам, здесь любое растение росло быстрее, слабое становилось сильным, а больное — излечивалось. Лейтенант де Рейвен ничего не понимал в волшебстве, но, очутившись в этом удивительном месте, почувствовал себя ребенком на материнских коленях, и совсем далекие события стали всплывать в его памяти.