Закон монолита

И развернулся было чтобы уйти, не сомневаясь, что сейчас три десятка пальцев выберут слабину спусковых крючков, в результате чего я превращусь в кусок окровавленного мяса, нашпигованного свинцом.

Однако красиво уйти у гетмана не вышло. Застыл на полуразвороте. Потому, что и на этот раз не прозвучало ни единого выстрела.

– Не понял, – ровным голосом протянул Син. – Оглохли?

– По ходу, это ты оглох, гетман, – проговорил один из бойцов, лицо которого пересекал страшный шрам от края левого глаза до середины правой щеки, при этом нижняя четверть носа отсутствовала. – Он тебя вызвал. По закону свободы. Так что сам его и завали. Это будет по-нашему.

– Безнос, ты совсем офонарел? Неподчинение приказу? – тихо спросил Син, доставая из кармана нож Рудика, ту самую «шестерку», похожую на портативное копье. Сухо щелкнул клинок, вылетая из рукояти.

– Это ты берега попутал, – прямо глядя в глаза Сину, проговорил боец. – Твой отец, помнится, от вызова не отказался. И ушел достойно, упокой его Зона. А с тобой последнее время что-то не так, гетман. К людям относишься как к скотине, с мутантами путаешься, человечину жрать заставляешь…

– Это с нами не так, что всё это терпим, – сказал второй боец с «Вихрем» в руках. – Прогнила «Воля». Не группировка, а живой труп, типа тех слепков, что снаружи скребутся.

Бойцы глухо заворчали. В воздухе явно запахло бунтом.

Но тут раздался частый топот «берцев» по асфальту и к собравшейся толпе подлетел запыхавшийся парень с крутым погонялом «Тесак», тот самый, кого Син послал в «їдальню».

– Сгнил одноглазый, как есть разложился напрочь! – выпалил он. – Один скелет остался и вонючая лужа под ним!

– Что-то он больно быстро развалился, даже для мутанта, – с сомнением в голосе проговорил Безнос. И, повернувшись ко мне, спросил: – Это ты его?

– Ага, – безразлично проговорил я.

– Члена группировки, – уточнил гетман, явно вздохнувший свободнее оттого, что беседа перешла в другое русло.

– Да в гробу мы видали такого члена, – непочтительно бросил Безнос, сплюнув себе под ноги. – Туда ему и дорога. Интересно просто, с чего это он так резко расплылся.

– Мутант, – пожал плечами Тесак, переводя дыхание после пробежки до столовой и обратно. – С ними чего только не бывает.

Безнос, похоже, пользующийся в группировке большим авторитетом, почесал в затылке. Сунул в рот сигарету, поджег, затянулся. И сказал:

– Да и хрен с ним, с мутантом. У нас тут посерьезней дело намечается. Что ж, гетман, как я понимаю, появилась у тебя реальная возможность отомстить за смерть отца. Завали вызвавшего, и я первый признаю, что вожак у нас реально зачетный.

– Правильно! Красиво сказал! Годно! – раздались голоса. Через несколько секунд вся толпа бойцов одобрительно гудела, одновременно расступаясь и образуя круг, внутри которого как-то сами собой оказались мы с Сином. М-да, разрулил безносый и правда грамотно. Убью я Сина, и быть шрамированному главарем «Воли». Син убьет меня – что ж, получается, Безнос конкретно приподнял авторитет гетмана, типа, я, шеф, в тебе никогда не сомневался.

– По закону свободы каждый бьется тем оружием, что имел при себе в момент вызова, – провозгласил Безнос. И, сплюнув на землю недокуренную сигарету, махнул рукой: – Начали.

Твою ж душу! Зря я, пожалуй, пистолет на землю бросил. Потому как Сину явно начала нравиться сложившаяся ситуация. Улыбнулся, «шестеркой» вертанул раз, другой, третий, да так, что клинок от скорости расплылся в воздухе. По ходу, сынок в папашу пошел, знает, с какой стороны у ножа рукоятка…

Я сунул руку за пазуху и вытащил оттуда метательный нож. Хорошая металка, породистая, да только предназначенная не для ножевого боя. Нет, режет он неплохо – колбасу там, или карандаш заточить подойдет вполне. Но металка – она и есть металка. Махаться им нож на нож все равно что со штыком от «мосинки» на кабана идти. В теории заколоть хрюнделя, конечно, можно. Но неудобно, блин! И у кабана шансов завалить тебя при таком раскладе будет намного больше.

А вот пика с пятнадцатисантиметровым клинком в руке у Сина словно создана для отправления шибко шустрых сталкеров в Край Вечной войны. Ей что горло или брюхо противника вскрыть длинным резом, что пропороть тычком до самого позвоночника – без проблем. И с учетом навыков Сина мои шансы выжить в этой схватке довольно мизерны.

Впрочем, я надеялся не только на нож. Вернее, не столько на него. У меня помимо куцей металки имелось еще кое-что, чем можно было ответить потомственному мастеру ножевого боя. И когда тот плавным, но быстрым движением бросился ко мне, слегка отведя руку в сторону для длинного, широкого реза, я просто нанес прямой удар ногой в корпус противника. Таким пинком удобно что двери вышибать, что дух из человека, бегущего тебе навстречу.

Однако мой удар… не достиг цели. Неожиданно быстро сместившись вправо, Син поставил жесткий блок левой рукой.