Закон сильного

Что вообще представляет собой эта женщина? Если про ректора Теллара гуляют зловещие слухи по всему княжеству, а главой боевиков Ал-Малиром пугают непослушных детей, то теоретики вроде Далиры Астеш редко дают пищу сплетням за пределами Высокого города: слишком уж далеки от простого люда. О матери Тианары можно только домысливать из фактов, а они таковы: старшая дочь замужем за бандитским князем, зять и внучка по уши в интригах против Академии, а теперь их стараниями к тому же причастна и младшая дочь. Все это могло с равным успехом происходить за спиной архимагистра Астеш или с ее непосредственным участием. Возможно, разговор с ней мог развеять туман над болотом, в которое я влип. Стоит ли напрашиваться на знакомство ради призрачной надежды?

Я склонялся к тому, что риск будет излишним. Надо проводить Тианару и спешно рвать когти.

Через три или четыре квартала мы выбрались к району богатейших особняков. Дайне жил ближе к центру города, дом Астеш стоял почти у Верхних ворот. По моему настоянию мы заложили хороший крюк и зашли со стороны реки, противоположной той, с которой можно было ожидать растерянную беглянку. Особняк Астеш оказался относительно небольшим белым зданием с колоннами, накрытым однослойным щитом замысловатого плетения. К парадному входу вела широкая подъездная аллея, усаженная липами. Несмотря на жару, деревья не казались пожухлыми, их листья были зелеными и сочными, да и ровно стриженная трава вокруг чувствовала себя прекрасно. Приглядевшись, я заметил тоненькие контуры, укрывающие зелень от губительного дневного солнцепека. Подпитывающие веточки сплетались в толстый жгут, ныряющий под охранки, к большому концентратору, поддерживающему единственную линию защиты. Я покачал головой – надо быть женщиной, чтобы додуматься до такого: ослабить охранки ради спасения какой-то там зелени. Кстати, а почему щиты активны? Купол тускло светился на фоне рассветного неба – весь, кроме небольшого участка, открывающего проход по аллее. Я уже перестал что-либо понимать, пока не заметил за липами громоздкую карету, запряженную шестеркой лошадей. Чародейка Астеш собирается в дорогу? Нет, причуды архимагистров могут быть разными, хоть в осадной башне путешествуй, никто слова не скажет. Но только вот не вязалась эта помпезная, вся в полированном черном лаке крепость на колесах с изящным белым особнячком. Зато весьма и весьма сочеталась с некоторыми личностями, в последнее дни возникающими на моем пути до раздражения часто.

– Ну вот и пришли, а ты волновался! – радостно сообщила Тианара, уже готовая выбежать к воротам.

Я схватил ее за руку:

– Погоди. У вас по утрам всегда стоят у дверей кареты, на которых защиты больше, чем на всем доме?

Э-э, да щит-то не открыт, он взломан! То, что я принял за контрольную плетенку, было совершенно посторонним контуром, опутавшим охранку и раскрывшим в ней проход.

Девушка удивленно покачала головой:

– Это точно не наша. У мамы все экипажи маленькие и светлые. Не знаю, откуда… – начала было она и тут же испуганно прикрыла ладошкой рот. – О, Небесные Родители! Это же… Это они!

Кто такие «они», уточнять было излишне. Я кивнул и поделился наблюдением по поводу щита. С раскрасневшихся от прогулки щек Тианары сполз последний румянец.

– Они что – за мной? Сидят там и ждут? Это же какое-то страшное недоразумение! Я ведь не совершала ничего такого! Неужели из-за какого-то Масика…

– Нет, – оборвал я. – Это мы сидим и ждем. И смотрим, что будет дальше. Сдается мне, все куда серьезнее твоих кукол.

Ну да. Как будто мало мне бандитских разборок, надо было влипнуть в чародейские. Притом в те, которые я мог… Нет, ну не избежать совсем, раз уж имел неосторожность сунуться к Дайне. Но, возможно, затронуть лишь стороной. Я нащупал за пазухой добытый свиток. Знать бы еще, странная зеленая бумажка, какое ты имеешь отношение к падению одного архимагистра, серьезным проблемам другого и – если я не ошибаюсь в догадках – перевороту в верхушке Академии! Одна ли это история или разные? Совсем недавно я бы твердо заявил, что неведение является залогом крепкого сна. А теперь уже и не понимаю, что хуже: опасное знание или бег вслепую по самому краю. Слишком далеко все зашло.