Закон сохранения энергии на небесах

— Не хочешь оказаться на месте этой ебанины — держись подальше от нас! — жёстко ответила девушка. — Мы решаем, чья жопа сядет на вышитые золотом подушки, и это не японская.

* * *

Утром к ставке Хамуцо с северной стороны прибрёл кто-то из ши-цза. Он выглядел ужасно: одна рука была оторвана, обрубок кое-как перевязан, доспехи точно пожёваны.

Когда посеревшая от ужаса девушка помогла стражу снять шлем, то узнала в нём Айминь. Точно, та же присоединилась к ним одной из первых, поэтому ей доверили командование маленьким отрядом в шесть человек.

— Что случилось?!

Айминь тяжело дышала, на губах пузырилась кровавая пена.

— Кицунэ… Одна из них притворилась тобой — облик сменила, значит… Кха-ах!

Изо рта у неё полилась кровь, Хамуцо поддержала её, чтобы та не рухнула.

— Вот… Она завела нас в ловушку, там были другие ч… чудовища… И всех сожрали… Я ушла, чтобы доложить… капитан…

Она потеряла сознание от потери крови, её потащили в импровизированный лазарет. Но спустя несколько часов Айминь всё равно умерла, так и не открыв глаза снова. Ополченцы и мечники долго боялись говорить с Хамуцо, настолько жутким и потерянным стало её лицо. Это была первая смерть союзника, случившаяся так близко, так неотвратимо и больно.

Спустя время Хамуцо совершенно неожиданно сообщила своему отряду:

— Надо пробиться к радио. Пора вынудить О-Цуру дать генеральное сражение.

* * *

"Сообщение для Эмань. Координаты: левое ухо панды, шея панды, левый бок панды. Через 38 часов — спокойной ночи".

Эмань внимательно изучала текст. Лист — снова лохматый, грязный и с опухшими глазами — стоял рядом. Аи задремала, уронив голову на стол. Прошла уже неделя, как одни изменения перетекли в другие, и Эмань пыталась вспомнить, какой она была до этого. Когда-то она играла на пипе у обрыва, а теперь бегает в другой корпус за электродами, чтобы получить в ходе гидролиза ещё немного хлора. Жизнь такая странная штука. Сейчас идёт война, но в это сложно поверить, потому что вся война возле них — иногда пролетающие самолёты и рвущиеся снаряды. В фильмах было не так.

— Видимо, дела на востоке не очень, раз Хамуцо просит травить аж на линии трёх деревень.

Лист медленно моргнул.

— Она хочет всех убить? Я думал, что она добрая, а не как ты.

Эмань прищурила на него опухший покрасневший глаз.

— Наши дела стали хуже, Лист. Я верю Хамуцо: она тоже сумела нащупать в себе чувство гармонии и ни за что не решилась бы на такой ответ, если бы можно было обойтись без этого.

— Она же человек, как ты. Она тоже внезапно может стать жестокой. — Листа опять заело. Когда его заедало, он начинал пищать одно и то же, что необыкновенно раздражало.

— Это война. Приходится выбирать между тем, убить ли всех или парочку конкретных людей. Не мы это начали. Но мы попали в эту дисгармонирующую систему, и нам надо убедить активную сторону перестать сеять хаос, а потом остановиться самим. — Эмань вздохнула. — Кажется, вам двоим пора отдохнуть. Во мне-то много ци, я ж заклинатель.

Лист обиженно прижал уши.

— Йечи тут нет, как мне отдыхать?

Эмань прыснула и расхохоталась.

— А прикиньте, каково Хамуцо без Бирюзы? И у меня, между прочим, тоже мальчики есть. Но умирать, не долюбив, конечно, обидно…

Война. Это так странно, так бредово. Кто-то умирает там, на востоке, в лесу или возле реки. А они здесь без отдыха делают яд. Так странно. Война.

* * *

Вечером Красный Ворон в своей похожей на гигантские сложенные крылья накидке стояла на крыше дома старосты захваченной ими деревни и через деревья видела, как ярко горят огни в ставке Йечи.

— Идиоты, — пробормотала она. — Может, они и искусны в своей технике кунг-фу, но стратеги никудышные. Хотя чего ожидать от этого хорькоголового? Тьфу!

Этот хорькоголовый едва не отрубил ей в прошлый раз руку, но страшные вещи хочется побыстрее забыть. Женщина спустилась с крыши и сказала ожидавшим её людям, которые были одеты и оснащены куда хуже, чем она.

— Ночью тихо подойдём к ним и бросим гранаты. Тех, кто выживет, добьём. После чего быстро проходим вперёд. Уже дней десять пытаемся преодолеть расстояние в день!

Где-то из сарая послышался стон.

— Заткните этих дур, — махнула рукой Красный Ворон. — Ждём ночи и заканчиваем это дерьмо.

Слышавшая всё это из колодца Йонта долго выжидала, когда все разбредутся по делу, после чего вылезла и на четырёх конечностях скользнула в сторону лагеря своих.

А ночью к деревне на юге подошёл отряд Хамуцо в усовершенствованных респираторах из Предела и в защитных очках. У них были баллоны с трубками, плюсом Мийч должна была сбросить часть баллонов с аэрошара.

— Начинаем здесь и движемся к северу, там столкнёмся с отрядом Йечи, — напомнила знаками Хамуцо.

Удушливый желтоватый газ расстелился по улочкам, озадачив стоящих на часах. Но очень скоро они начали кашлять, у них заслезились глаза, обожгло слизистую, а жёлтый туман между тем распространялся и заполонял собой всё…

Хамуцо под свою ответственность насмерть отравила всех сторонников Такамагахары в двух деревнях и подбиралась к следующей. Её люди не жалели газа.