Закон-тайга

Удивительные эти птицы — вороны: как же скоро они узнают, где есть мясо! Потомственный таежный охотник, Михаил знал: шумное поведение ворон в голодной зимней тайге объясняется, как правило, просто — эти прожорливые птицы, как никакие другие, быстро находили в лесу остатки чьего-то обеда или останки падших животных и сразу начинали трапезу, громко перекликаясь между собой и перелетая с одного дерева на другое.

Издали заметив на снегу бурые пятна и клочки шерсти, Михаил сразу догадался о таежной трагедии, происшедшей недавно. На впаханном мощными лапами лежалом снегу валялись останки разорванных в клочья дальневосточных волков, — даже в таком суровом человеке, как Михаил, они вызывали острое чувство сострадания — ну точно как собака, раздавленная самосвалом.

"Странно, — подумал Каратаев, — ведь волки редко нападают друг на друга, и то только из-за территории, да и если между ними и происходят стычки, то они редко заканчиваются очень плачевно: а тут вообще друг дружку на куски изорвали", — недоумевал Михаил. Весь его опыт на сей раз не подсказывал ему ничего.

Конечно же, голодные хищники могли бы сцепиться и из-за скудной добычи, столь редкой в холодную дальневосточную зиму. Но охотник-промысловик, долго и внимательно изучавший место сражения, не нашел никаких признаков обыкновенной волчьей охоты, которая бы принесла серым удачу: на снегу нигде не было видно других, кроме волчьих, следов, клочьев шкуры, костей…

Правда, вскоре охотник обнаружил закоченевшие останки изюбра, растерзанного какими-то мощными клыками, но даже с первого, поверхностного взгляда было видно: это не волчьи клыки…

Внезапная находка заставила его сердце забиться сильнее и позабыть об усталости: на снегу отчетливо был виден глубокий отпечаток тигриной лапы — следы вели в самую глубину тайги; Михаилу сразу стала понятна причина смерти бесстрашных таежных волков. Да, только полноправный царь приамурской тайги — тигр мог позволить себе безнаказанно вторгнуться на чужую территорию и столь хладнокровно и решительно расправиться с ее хозяевами.

Каратаев насторожился, прислушался — все было тихо. Но он, сняв с плеча винчестер, на всякий случай придержал Амура за холку, давая знак, чтобы тот успокоился и был внимателен.

Опытный охотник настороженно обошел место сражения таежных хищников и, изучив следы, понял, что тигр, победивший в недавней схватке с матерыми волками, был тем тигром-людоедом, о котором сообщалось по хабаровскому телевидению и за которым Михаил охотился в последние дни.

Кровожадный хищник, судя по глубоким следам, после удачной охоты ушел в сторону ручья, унося в зубах тело одного из волков.

Преследование быстрого хищника по заснеженной тайге без лыж было заведомо обреченным на неудачу делом, и Михаил, повесив ружье на плечо, продолжил свой путь до зимовья.

Неожиданно послышался характерный стрекочущий звук: из-за верхушек пихт и лиственниц показался вертолет камуфляжной окраски, торпедообразный корпус которого сразу же привлек внимание Каратаева.

"Странный какой-то силуэт у этого вертолета, — подумал хорошо разбирающийся не только в вертолетах, но и в любой военной технике бывший спецназовец, — наверное, какая-то последняя модель. Молодцы все-таки наши российские умельцы: денег нет, «оборонка» развалена, работают небось на голом энтузиазме, на Западе они бы уже давно на личных вертолетах летали, а у нас… Зато какие чудеса техники создают! Любой натовский начальник за одну только фотографию этого вертолета, наверное, готов отдаться любому конструктору прямо на чертежном столе — независимо от звания, должности и сексуальной ориентации!.."

Странные, весьма алогичные маневры неизвестного вертолета отвлекли Михаила от размышлений и заставили насторожиться: винтокрылая машина то набирала скорость, то, замерев на несколько секунд, начинала двигаться в противоположном направлении, задрав острый нос с тупым коротким стволом в голубое небо.

Внезапно вертолет завис на месте и принялся медленно вращаться вокруг своей оси; казалось, еще чуть-чуть — и он свалится на острые верхушки пихт. Затем снова замер… и неожиданно вековую тишину тайги разорвал мощный взрыв: оставив за собой шлейф черного дыма и осыпав верхушки лиственниц снопом искр, ракета класса "воздух — земля" стремительно вонзилась в подножие сопки, и через доли секунды вверх и в стороны взлетели огромные глыбы мерзлого грунта, перемешанные с сотнями килограммов песка и лежалого снега; сверху на Каратаева с треском посыпались сломанные взрывной волной ветки ели.

"Что они там — опять анаши обкурились, что ли? — пронеслась в мозгу мысль; он-то отлично знал, что военные вертолетчики для снятия профессиональных стрессов пользуются не только водкой и спиртом. — Совсем с ума сошли, придурки". Михаил нагнулся, уклоняясь от падающих веток, и машинально прикрыл лицо руками.