Закон Талиона

В руках у Наты появился пакетик с необычными бархатистыми салфетками. Она раз-вернула одну, нежно-розовую, приложила к лицу, на пару секунд замерла, придерживая ла-дошками, отняла от лица, аккуратно, лёгкими касаниями протёрла салфеткой губы и бросила её в ноги. Снова вздохнув, приоткрыв ротик, она взглянула на Колю, словно спрашивая: "Ну, как?"

Это можно было сравнить разве что с контрольным выстрелом в голову! Перед Колей Иваньковым сидела совсем другая, освобождённая от наслоений клоунского грима, юная, свежая и манящая женщина!

Скрытая ипостась высоко оценила искусство охмурения. Дурман дурманом, но пред-ложенное в сочетании с химией чудо постепенного перевоплощения, когда прямо на глазах отвратительная гусеница превращается в прекрасную бабочку — о, это производит неотрази-мое впечатление. Скажем, очередной новобранец, слегка ошарашенный волнующим голо-ском из телефона, усаживаясь в авто и узрев на месте водителя весьма непривлекательную тётку, настраивается на обычную поездку. Откель ему, бедолаге, знать, что с самого первого "алё" последовательно развивается многократно апробированная операция по заполаскива-нию его бесхитростных мозгов.

Приходится скромно констатировать эффективность такой методики и лишь развести руками — если бы не антидоты и поставленная спецами гипнозащита, гореть бы Коле в стра-стном пламени, разожжённом присутствующей рядом — рукой подать — женщиной.

А кто сказал, что он не горит? Полыхает, да ещё как! Жар растекается по всему телу, и не от сердца, а от мужского сокровища, предусмотренного природой в паху между ног. Пер-воначальный, лёгкий и сладостный трепет, накапливаясь, как шалая вода за плотиной, пре-одолел, наконец, некий барьер, обернулся жгучей страстью, взломал заплот и обрушился ничем более не сдерживаемой лавиной, подавляя разум и обогащая основной инстинкт за-предельными нюансами. Чуть подмокшие плавки и лёгкие спортивные штаны уже не могли сдерживать рвущееся к вершинам мужское естество.

Ната, робко облизнув губки, медленно прижалась к плечу Николая, потёрлась грудка-ми, будто умащиваясь поудобнее, и положила ладошку на рельефно обозначившийся меж его ног, обтянутый тонкой тканью бугор. Коля застонал, его бёдра сами собой подались на-встречу ласковым пальчикам. Ладошка сначала огладила, потом слегка сжалась, обхватила, словно стараясь вобрать в себя затвердевшее сокровище и вдруг, вспорхнув, шаловливо нырнула под поясную резинку, совершив настойчивое полукруговое движение вдоль про-гнувшегося тела.

Пленённый сексуальным безумием Николай вообще не почувствовал никакого движе-ния и лишь по неожиданной свободе понял, что штаны вместе с плавками сползли почти до колен. Пружина распрямилась. Сидя вполоборота, он жадным взглядом обволакивал её ли-цо, точно впитывая нежный образ. Левая рука, скользнула ей за спину, прижала узкий стан, его губы встретились с её мягкими и тёплыми губами. Поцелуй получился долгий, голово-кружительный, сбивающий дыхание, как затяжной прыжок с парашютом. И такой же опас-ный. В то же время его правая рука, совершенно разумом не управляемая, действуя сама по себе, расстёгивала пуговички на блузке. Пальцы дрожали, но, потихоньку справляясь с за-стёжками, добрались-таки до брючного пояска. Рука, скользнув под лёгкий газ ткани, легла на шелковистый животик, ласкающим движением поднялась выше и Колина ладонь, нако-нец-то, прильнула к маленькому трепещущему полушарию, нежному и вожделенному, увенчанному аккуратненькой пипочкой соска. Медовая грудка доверчиво улеглась в горсть.

Сладкая боль в паху доводила до сумасшествия, там мягко закольцованные пальчики Наты сновали вверх-вниз, нагнетая невероятное напряжение. Желание соединиться с этой — только с этой, и ни с какой другой — женщиной, войти в её лоно, стало всепоглощающим. Левая рука съехала на талию, а с талии на правое бедро, нащупывая застёжку. Да где же она?! Нету! Раз здесь нету, значит, она должна быть с другой стороны. Убрать правую руку с женской сисечки просто невозможно — это было выше Колиных сил, уж очень уютно она там пристроилась. Он плотнее прижался к девушке, обвил её талию всё той же, менее загру-женной левой, и зашарил пальцами в поисках "молнии" на её левом бедре.

— Подожди, — прошептала Ната, обдавая ухо жарким воздухом, и повторила, — подожди. Сейчас, сейчас тебе будет хо…ро…шо.

— …Шо…шо…шо, — откликался он, не замечая собственного учащённого дыхания.

Женщина чуть-чуть отстранилась, как-то сжалась, съежилась, словно от внезапного сквозняка и, свернувшись калачиком, опустила голову ему на колени. Потом…, потом мяг-кие влажные губы обхватили его плоть. Одновременно от волос на голове и от кончиков пальцев на ногах покатились волны острого наслаждения, столкнулись в паху, взметнулись, расплескались, и крышу окончательно сорвало.

Превышение допустимого