Закон Талиона

Восемнадцатилетнему пареньку Коле впервые пришлось столкнуться с настоящей тра-гедией, мазнувшей чёрной тенью, больно царапнувшей по сердцу ядовитыми когтями — с убийством, можно сказать, близкого человека, с убийством, совершённым походя, между делом. Кем? Людьми? С виду — да, но… Нет, это не люди!

В деревенской глубинке, не такой уж и далёкой от цивилизации, случались, конечно, мордобои, или запойный мужичок под "белочку" решал погоняться с оглоблей за "своёйной бабой", но драчунов разнимали, а мужичка по-соседски утихомиривали, душевно разливая под это дело по стаканам "мировую". По "телику", что ни вечер, "крутили" боевики, где статистов убивали пачками без особой надобности, но фильмы воспринимались, как игра, где всё понарошку. Вообще-то, слово "деревенский", отнюдь не синоним слову "наивный" и, тем паче, "блаженный"; и социум не представлялся Николаю этакой братской семьёй; и где-то в височной извилине за ухом гнездилось точное знание, что ходят по земле звери в человечьем обличье и совершают свои зверские преступления, но пока злодейства творились далеко-далеко, и не особо тревожили, и близко к сердцу не принимались. А тут приблизились вплотную. Вот они…все трое…сидят на скамье…ухмыляются. От-требье.

У призывника Иванькова мозги закипали от ненависти к подонкам. Его возмущала ка-кая-то, по его мнению, неправильная обыденность судебного разбирательства. Допрашива-лись обвиняемые, давали показания эксперты и сотрудники милиции, выступал обвинитель, брал слово защитник, которого Николай прямо-таки возненавидел за отведённую ему роль, и всё это делалось монотонно, будто бы даже привычно, словно не витала под потолком тень старухи с косой. Лизка умерла, и умерла не сразу, последние минуты её жизни были наполнены ужасом и болью. И по восемь лет?! Да за такое…!

Да, да, каждому кинули по восемь лет! — детский срок за недетское преступление. Уж очень снисходительно наше законодательство к малолетним убийцам. Малолетним? Тоже мне — дети! Шалуны! На свободу выйдут — снова захочется, снова "маленько" убьют. Только теперь уже наученные, постараются затереть следы, чтоб не нашли, значит. Потом снова захочется, потом снова… "А чего?"

Почему именно сейчас вспомнилась первая в жизни жрица любви Лизка и проведён-ный при её непосредственном участии великолепный ритуал расставания с девственностью? Да и не то, чтобы вспомнилась, просто отголосок давнего события скользнул по краешку памяти — лёгкое дуновение принесло издалека неясный и тут же оборвавшийся сигнал. Так почему? Да потому: в настоящий момент, в салоне заезженной "Волги", на потёртом сиденье он пережил острейший оргазм, сродни тому — первородному. Ясный пень, стимулятор половой активности, распылённый в замкнутом пространстве, усилил ощущения, но, надо отдать должное Нате, она хороша сама по себе. Жаль, если девочка глубоко завязла в сектантских делах-делишках. Искренне жаль.

Вообще-то, Коля Иваньков ни о чём таком особенно и не думал. Он — так и не удосу-жившись натянуть штаны — полулежал на горячем сидении, ласкал грудки приткнувшейся к плечу женщины и балдел от нежданно-негаданно словленного отчаянного кайфа. Впрочем, почему нежданно? Специалист-психолог мало кому известного "центра подготовки" СО-ТОФ — седой, улыбчивый дядька с водянистыми, пристальными глазами следователя НКВД, сразу сказал: "Если ты им нужен не в качестве пускающего слюни дебила, то хомутать тебя, парень, будут для начала непременно на сексе. Наилучший иммунитет — пресыщенность, поэтому я рекомендую…"

Выслушав доходчиво изложенную рекомендацию, Николай чуть сконфуженно улыб-нулся и согласно кивнул, а в душе возликовал — "без греха и досыта".

Вечером в дверь его гостиничного номера постучала очень и очень привлекательная девица. Она осталась в номере на всю ночь. Девушка оказалась профессионально нежной и податливой. Неизбалованный женским вниманием Николай уснул лишь под утро, когда ус-талая профессионалка, намекнув, что ей "пора", быстренько собралась и выскользнула из комнаты. Следующим вечером в номер вошла другая, не менее прелестная девушка. Короче, Коля Иваньков в течение трёх предоставленных для подготовки дней и ночей (и каких!) дисциплинированно и с удовольствием следовал рекомендациям психолога. Излишне под-чёркивать: Николай встречал подруг в искусно наложенном гриме, а сами девочки контро-лировались службой безопасности специализированной гостиницы.

За эти три чудесных ночи парень основательно вымотался физически и прямо-таки расцвёл духовно. Ещё бы, что может быть целебнее для израненной души, чем насыщенная ночь с прекрасной женщиной? После такой терапии Коля не без оснований полагал, что по-давить его волю и трезвый разум при помощи секса, даже помноженного на афродизиак, уже не возможно.

"Как я ошибался!"

Ната сонно дышала в шею, её нежная грудь наполняла ладонь, её ласковая рука по-прежнему лежала на мужском сокровище, было бездумно хорошо, и даже присущий отече-ственным авто запах раскалённого масла казался всего лишь пикантным ароматом.