Закончен школьный роман...

— Да потому! — она рывком расстегнула сумку и увлеченно занялась поисками ключа. — Знаешь, бывают такие дни, не самые подходящие для поездки куда-то с парнем.

— А-а! — понимающе протянула Ника, отпирая дверь.

Она шагнула в прихожую, открыла рот в стремлении сказать еще что-то и замерла.

Стоп! Она совсем упустила из виду!

Лада налетела сзади.

— Ты чего?

— Нет. Ничего.

Обычно, второго или третьего числа каждого месяца… А сегодня какое? Сегодня уже двадцатое. Может, она просто забыла? Ну, конечно! Столь приятные вещи вряд ли могут остаться незамеченными.

— Занимательная получится поездочка! — все еще ворчала Лада. — Полсумки прокладок и упаковок «Ношпы»! — и внезапно сменила тон: — Ника, да что с тобой? Что ты стоишь, как столб?

Ника развернулась.

— А почему ты уверена, что именно на следующей?

— Как обычно! — пожала плечами Лада. — Без задержек.

— А отчего случаются задержки?

— Ника, ты словно маленькая! — сестра распахнула дверь ванной. — Какая-нибудь патология.

— Чего?

— Самое невинное, например, вследствие вирусной инфекции. Или акклиматизации. Или начала половой жизни. Но это не дольше двух недель.

— А если три или четыре?

— Тут, по большей части, одна патология.

И что к ней привязалось это пугающее слово!

— Какая еще патология?

— Беременность!

Дверь закрылась, щелкнул шпингалет. Ника тихо осела на тумбу для обуви.

Только не надо сходить с ума и себе самой создавать проблемы! Господи, неужели она беременна? Нет, нет, нет! Не может быть! То есть быть-то как раз может, но именно ребенка ей сейчас и не хватает. Совсем не время. Совсем ни к чему. Скорее всего, и Филипп не испытает восторга, узнав о ее положении. Нет, нет, нет! Какие дети! У нее и мысли еще никогда не возникало о необходимости завести ребенка. Еще рано!

А может, зря она паникует? Вроде уже и живот побаливает, не сегодня так завтра начнется.

Ника затаила дыхание, прислушиваясь сама к себе.

Интересно, что она пытается услышать?

Надо успокоиться! Почему она с такой легкостью поверила, что беременна? Необходимо убедиться точно. Или сначала поделиться своими предположениями с Филиппом? Его это касается не меньше, чем ее.

Что он скажет? Ничего не скажет. Он потеряет дар речи и только подумает про себя: «Как не вовремя!» А вдруг, жутко обрадуется? Но ведь сама-то она ни капли не обрадовалась, и ей без конца хочется повторять, как заклинание: «Только не это! Только не это! Только бы все обошлось!»

Весь вечер и следующий день Ника заставляла себя не думать о возможном. Честно говоря, ничего не хотелось предпринимать, а только повторять и повторять без конца заветные слова и надеяться, что так и случиться. Очень трудно держать переживания в себе, Ника не из тех, кто способен бесконечно маяться в одиночестве. Но с кем поделиться? С мамой? И свести ее с ума. С Ладой? С Мариной? Вот уж эти, наверняка, посоветуют: «Расскажи Филиппу». А как ему рассказать? То он занят, то сама Ника занята. Никак не удается им встретиться, чтобы хватило времени и сил для подобного разговора. Об этом же нельзя сказать, случайно встретившись утром в подъезде.

Ника заехала в клуб, как просила Лариса, но никого там не нашла, и еще более раздосадованная и рассерженная двинулась по улице к ближайшей трамвайной остановке. Но тут ей попалась летнее кафе, и она решила остудить разжигавшие ее чувства глотком сока или холодного лимонада.

Столики стояли у самого края тротуара, отделенные от дороги лишь узкими цветочными клумбами да невысоким заборчиком. Ника присела за единственный свободный, бросила на соседний стул сумку. Через какое-то время возле нее остановилась девушка со стаканом лимонада в руке, воспитанно поинтересовалась нежным, тонким голосом:

— Можно?

Ника кивнула. Девушка поставила стакан на столик и, не заметив, уселась прямо на Никину сумку, но тут же вскочила, покраснев от смущения.

— Ой, извини!

— Ничего страшного, — успокоила ее Ника, поспешно сдергивая свою сумку со стула, но девушка уже устроилась на другом, очень приятно и все еще смущенно улыбаясь.

— Ты не обиделась? — она доверчиво заглянула в глаза. — Я сегодня такая взволнованная, что ничего не замечаю по сторонам.

Нет, на нее невозможно было обижаться. Удивительно миленькая и хорошенькая, со слегка вьющимися светлыми волосами и ясными голубыми глазами она невольно заставляла всех, глядящих на нее, умиляться и добреть. Даже самый конченый пессимист на последней стадии депрессии улыбнулся бы ей в ответ. Она доверила впервые встреченной ею Нике свои переживания, словно хотела загладить этим свою случайную оплошность.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— У меня сегодня свидание.

— Первое? — вежливо полюбопытствовала Ника, стараясь не произвести впечатления мрачной личности и нелюдимки.

А может, она просто подумала: ей станет светлее от ясных и искренних чувств милой девушки, и она снова будет легко парить, наивная и невинная?