Закончен школьный роман...

Глупости! Когда он рядом, подобные мысли и в голову не закрадываются. Да и откуда им взяться! Он глаз от нее не может отвести, ему не хочется с ней расставаться, он удерживает ее до самого последнего момента и никогда не уходит первым. И вдруг: «Мы увидимся? — Не знаю. Скорее всего, нет». Хочется сказать «да», но что-то останавливает, а твердо отрезать: «Нет!» не хватает сил.

А если он опять ответит то же самое?

Посмотрим! Посмотрим, что же получится «скорее всего». Возможно, все-таки «да»!

Утро оправдало Никины опасения. Неуверенное «нет» и куча оправданий.

Ничего! Еще не вечер! Еще достаточно времени. Ситуация вполне может измениться.

И вечером, тщательно подобрав гардероб и придав лицу необходимое выражение, Ника звонила в дверь этажом выше.

— Привет! Ты еще не уходишь? Можно я от тебя позвоню по домашнему? Лада сейчас дома, а мне бы не хотелось, чтобы она слышала.

Ника прошла в комнату, аккуратно и невинно, якобы в благодарность, тронув Филиппа за руку, присела возле телефона. Не пришлось выдумывать несуществующего повода, и звоночек подобрался весьма подходящий.

— Миш, это я! Значит, все в порядке? Как договорились? Тогда я подъеду завтра.

Ника украдкой наблюдала за Филиппом. Тот, безусловно, прислушивался к ее словам и мучался догадками. Почему она в тайне от сестры звонит ее парню и договаривается с ним о встрече? И ни капли не смущается от присутствия собственного друга. Если бы она назначала свидание, то, уж наверняка, поискала бы другой телефончик. И все-таки…

— Ну, пока! — закончила Ника и, не удержавшись, коварно добавила: — Целую!

Филиппа слегка передернуло, а она брякнула трубку на аппарат и невинно заглянула ему в глаза.

— У Лады скоро день рождения, — невозмутимо объяснила Ника. — Хотим устроить ей сюрприз.

Филипп облегченно обмяк, но его сомнения, кажется, до конца еще не рассеялись. А Ника обратила свой взор на стоящий на столе компьютер и различные устройства, окружающие его.

— Слушай! — радостно воскликнула она. — Мне тут презентацию надо сделать по истории танца. С иллюстрациями. Ну и все такое прочее. А у меня никак не получается. Совсем в программе запуталась. Ты мне поможешь? Лучше тебя, думаю, мне никто не сможет объяснить.

— Конечно, — растерянно согласился Филипп. — Только не сейчас.

— Естественно! — мгновенно согласилась Ника и поинтересовалась: — Как твоя курсовая?

— Нормально. Чуть-чуть осталось. Сегодня доделаю и завтра буду свободен.

Ника потупила глаза, а потом медленно подняла их и тихо проговорила:

— А если доделать завтра? Ты же успеешь?

— Успею, — Филипп не выдержал ее умоляющего взгляда и отвернулся. — Но я уже договорился. Меня будут ждать.

Ника понимающе кивнула и ничего не сказала, и Филипп почувствовал себя виноватым.

— Ну, потерпи. Зато завтра я целиком и полностью твой.

— Завтра, — невесело проговорила Ника. — Я не смогу завтра. Скоро День города, пойдут сплошные репетиции. — Она обреченно вздохнула. — Ну, ладно! Я пойду.

— Ника, подожди!

Он не мог более вынести ее подавленного, опустошенного вида, он поймал ее за руку и притянул к себе.

И напрасно! Конечно, если он твердо решил уйти.

Ника блаженно прильнула к Филиппу, смыкая за его спиной заколдованный круг.

— Я люблю тебя, — мурлыкала она. — Мне так хорошо, когда ты рядом.

И железная воля постепенно плавилась, плавилась, плавилась, растекалась по телу горячей, жаркой волной, и уже не то, что уйти, отстраниться хоть на миллиметр казалось невозможным и ненужным. Какие еще курсовые работы, ждущие приятели и всякое прочее? Разве они существуют? Да разве существует на свете что-то еще, кроме удивительной, невероятной, прекрасной и бесконечно любимой девушки по имени Ника?

Ура-а-а! Победила! Теперь радуйся, пляши и пой. Восторженно кричи: «Он мой! Мой! Мой! Только мой! И никуда он от меня не денется!» и спокойно репетируй хоть каждый день с раннего утра до поздней ночи, непоколебимо уверенная в своей непреодолимой силе. И ничего, что случайные встречи в подъезде становятся все короче и холодней. Они оба ужасно заняты. А быстрые поцелуйчики не так уж плохи в качестве обещания будущих признаний и страстей.

24

Лада шла по улице и что-то ворчала себе под нос. Обычно она грациозно проплывала в нужном направлении, ни на кого не обращая внимания: спина прямая, гордо поднятая голова, взгляд в никуда. Разговор «сама с собой», причём весьма недовольным голосом, как правило, не вписывался в каждодневный образ ее поведения.

Ника нагнала сестру почти у самого подъезда.

— Ну и черт с ним! Лучше вообще никуда не поеду! — сердито пробормотала Лада, уставившись Нике в глаза.

— Та, мгновенно сообразив, в чем дело — на что еще неадекватно реагирует Лада в последнее время, точнее, на кого? — невинно предложила:

— Может, вам расстаться с Мишкой? Он странно влияет на тебя. Ты сама на себя не похожа.

Лада хмыкнула.

— Будешь тут похожа! Сначала он убежденно сообщает, что мы едем через две недели, а сегодня говорит, что на следующей.

— А тебе-то какая разница?

— Большая! Не могу я на следующей! — сестра упрямо поджала губы и отвернулась от Ники.

— Почему?