Законы пятимерного мира (Шипе-Топек и другие)

«Другой бы спорил, а я промолчу», — мрачно подумало Говорливое дерево Брысь и захотело было тоже плюнуть, но вовремя вспомнило, что не чем. «Хорошо Шипе-Топеку — раз и под корни, а тут торчи как… На радость всем ветрам. Но и в таком положении, есть своя неизъяснимая прелесть!»

И дерево гордо продолжало торчать! И лишь порой накатывала грусть, и дереву Брысь начинало казаться, что во всем Пятимерном Мире, только оно одно находится на своем боевом посту, а все остальные благополучно спят под корнями. Но потом, дереву начинало казаться, что то что ему показалось это только кажется, а на самом деле должно казаться совсем иное, которое тоже может кажется, а может в конце концов и нет!

Ну разве можно понять логику Пятимерного Мира?!!

9. К БАРЬЕРУ!

— Занято! — сказал Шипе-Топек из-под корне Говорливого дерева Брысь, но наружу не вылез.

— Больно нужна мне твоя малолитражная конура, — фыркнул Яманатка и с независимым видом сложил на груди свои знаменитые руки. — Меня Огма на учет поставил — на кооператив, с видом на Барьер.

— Было бы на что смотреть, — оскорбленно буркнуло Говорливое дерево Брысь. — Не слушай его Шипе-Топек — это он от зависти.

— Что я Рекидал-Дак какой, — возразил Яманатка и саркастически хмыкнул.

— Конечно! Чуть где что — сразу: Рекидал-Дак, Рекидал-Дак… забубнил Рекидал-Дак, который давно уже подслушивал пользуясь невидимостью, ка всегда забывая о благоухающих молекулах репеллента.

— А разных газообразных вообще не спрашивают! — по пролетарски прямо отрубил Яманатка.

— Тоже мне, нашелся монокристалл, — огрызнулся Рекидал-Дак, но тут прибыл Огма, и Рекидал-Дак срочно сделал вид, как-будто, он только что вышел, хотя на самом деле, уходить пока никуда не собирался.

Огма подозрительно принюхался, потом проковылял прямо к корням Говорливого дерева Брысь и бесцеремонно заглянул во внутрь.

— Шипе-Топек не принимает! — на всякий случай сказало Говорливое дерево Брысь.

— И давно это с ним? — спросил Огма.

— Что давно? — прикинулось Говорливое дерево Брысь совсем простым деревом, из хорошего семейства — широколиственных, но умеренно узких в интеллектуальном смысле.

— Ну это, — сказал Огма, потом подумал немного и уточнил:

— Как его… Давно спрашиваю… завязал?

— Что завязал? — продолжало прикидываться Говорливое дерево Брысь.

Огма задумчиво, но пристально посмотрел на не в меру говорливое дерево, словно собирался повеситься на его ветвях и искал сук поудобней, но так ничего и не ответил.

— Может, Гордиев узел? — робко подсказал, на миг сконцентрировавшийся Рекидал-Дак, который в нарождающейся дискуссии забыл, что он якобы вышел, но тут же, только глянув на Огму, вспомнил и пожалел, что как всегда выбрал неверную стратегию.

— Морской наверное? — встрепенулся Яманатка.

Шипе-Топек вылез из-под корней, молча, но с подтекстом покачал головой и полез обратно.

— Узлы бывают разные, — глубокомысленно заметило дерево Брысь, глядя в ту часть Шипе-Топека, что еще не успела скрыться под корнями. — И есть время вязать узлы, а есть и развязывать.

— Вяжут лыко, — возразил Яманатка.

— Лыко, как раз не вяжут! — не удержался опять Рекидал-Дак. — Лыко дерут!!!

— Дерут три шкуры, — мрачно сказал Огма со значением и при этом посмотрел на Рекидал-Дака.

— Шкуру спасают! — поспешно выпалил Рекидал-Дак, — потому, что своя шкура…

— Шкуру делят! — опять возразил Яманатка, что-то на него сегодня нашло этакое. — Но сначала, все таки, наверняка, отнимают.

— Предлагаю вынести этот вопрос на комиссию! — запальчиво предложило Говорливое дерево Брысь. — И всесторонне его обсоса… обсудить, то есть.

— Лучше вообще вынести, — хмыкнул Огма, — как сор из избы…

— Правильно, — поддакнул не с того не с сего Яманатка, — комиссовать его, и дело с концом!

Из-под корней опять вылез Шипе-Топек, окинул всех заинтересованным взглядом, зачем-то постучал по стволу Говорливого дерева Брысь и полез обратно под корни.

— А я предлагаю поставить вопрос на голосование, — неожиданно брякнул, так и не ушедший Рекидал-Дак.

— Лучше на попа! — опять «лег на прежний курс» «противоречивый» Яманатка.

— Где же мы его достанем в нашем-то Пятимерном Мире? — растерялся Рекидал-Дак.

— Или нет?! — Яманатка так разошелся, что стал уже противоречить сам себе. — Нет! Я думаю все таки — ребром.

— Чего уж там, — буркнул Огма, — давай сразу берцовой костью.

— В горле? — наивно спросил Рекидал-Дак.

— В… Впрочем, туда, по-моему, только перья вставляют! — мрачно сказал Огма, и Рекидал-Дак почувствовал, что дискуссия подходит к логической развязке.

— Ну я пошел, — вяло промямлил Рекидал-Дак.

— Куда это ты пойдешь? — вдруг совершенно нормальным голосом спросил Огма.

— Ну, я знаю…

— В том-то и беда, что мы все не зная куда, идем и идем, идем и идем…

— Но…

— И впереди, стопроцентно нас ждет один только Блек Бокс…

— А зачем нам два Блек Бокса? — напрочь разрушил поэтический настрой неугомонный Яманатка.

Но Огма только покачал своей псевдоголовой и вздохнул, но так, что все равно Яманатке неожиданно захотелось рассредоточиться, как это иногда позволял посреди разговора малоучтивый, но долгоживущий Рекидал-Дак.