Законы пятимерного мира (Шипе-Топек и другие)

Потом Шипе-Топеку приснились: Рыночная Экономика и Уровень Жизни, причем в одном лице. Лицо это, было ну точь-в-точь как у Рекидал-Дака, но только под этим лицом, было второе лицо — лицом напоминающее Огму. Все эти лица были столь расплывчаты и газообразны, что от общего лица за версту разило, то ли простым надувательством, то ли все таки репеллентом, явственно ощутимым на уровне экстрасенсорного восприятия.

«Где-то, что-то, как-то…» — подумал во сне Шипе-Топек.

Потом Шипе-Топеку приснилось Говорливое дерево Брысь, которое ничего не олицетворяло, но тем ни менее, почему-то все время требовало каких-то Особых Полномочий.

«Да, уж!» — подумал во сне Шипе-Топек. И, наконец, Шипе-Топеку приснился Маленький Такой Шипе-Топек, который одиноко стоял посреди заснеженной пустыни, как бюст, установленный на родине четырежды героя, а вокруг роились голодные Блек-Боксы, оказывающие тлетворное влияние на моральный облик и тонкую душевную организацию Шипе-Топеков. Ну, а все это безобразие, вместе взятое, было обнесено могучим Барьером.

— Кто с серпом к нам придет, — кричал снящийся Шипе-Топек и жестами показывал, что дальше будет…

«Полный консорциум!» — подумал спящий Шипе-Топек и решил все таки пока не просыпаться!

12. ТРЕТИЙ СОН ШИПЕ-ТОПЕКА

Шипе-Топек все еще спал под корнями и снился Шипе-Топеку большой, мрачного вида, Блек Бокс, на боку которого от руки белой краской было написано:

«ВХОД ПЛАТНЫЙ! ИНВАЛИДЫ УМСТВЕННОГО ТРУДА И ЖЕРТВЫ ПЛЮРАЛИЗМА ОБСЛУЖИВАЮТСЯ ВНЕ ОЧЕРЕДИ И ЗА РУБЛИ, НО ПО ОБЪЕМУ УСЛУГ КАК ЗА СКВ.»

«К чему бы это?» — недоумевал во сне Шипе-Топек, но тут же Шипе-Топеку приснилось Говорливое дерево Брысь, которое укоризненно качало ветвями, как бы говоря: «Шипе-Топеки приходят и уходят», — но при этом явно подразумевая: «А дураков в Этом Мире меньше не становится!»

Хотя во сне, Шипе-Топеку было все таки не совсем ясно, кому, конкретно, адресуются мысли Говорливого дерева Брысь, тем более, что снился Шипе-Топеку уже Яманатка. Яманатка ничего не говорил, да и не думал, в прочем, как и вне сна, хотя, как раз в этом сне, Яманатка был заявлен как Некто из Народа. Собственно поэтому в каждой руке Яманатка и держал по транспаранту, на каждом из которых было написано:

«А НУ ВАС, ВСЕХ!!!»

И так, естественно, — шесть раз подряд.

Рекидал-Дак Шипе-Топеку сниться в этот раз отказался наотрез, а от Огмы снились длинные теплые письма, с легким ностальгическим оттенком между строк. В самих же строках, Огма ярко живописал контрасты Иного Мира, отмечая достоинства и хлестко бичуя недостатки. Недостатки, характерные периоду загнивания и полураспада, который неизбежно наступает в Иных Мирах, получались особенно впечатляющими, зримыми и выпуклыми, — было явственно видно, что автор бесстрашно окунулся в самую, так сказать, гущу, жертвуя многими принципами, которыми ранее всегда отказывался поступаться. На что только не пойдешь во имя Познания Истины!

«А ну вас всех!» — вдруг смело подумал во сне мирно спящий Шипе-Топек и опять решил — пока не просыпаться.

13. КРУГ ПОЧЕТА

В один прекрасный день Барьер таки рухнул. Хотя, если поразмыслить, определение «прекрасный» в данном случае было явно спорным. Правда голодные Блек Боксы расползлись кто куда, но зато пропал и Яманатка, причем окончательно.

Говорливое дерево Брысь растерянно глядело вдаль, чтобы не видеть того, что творится вокруг.

«В связи с ухудшившейся метеообстановкой, первым делом, я думаю, надо переименовать наш Пятимерный Мир в Мир Исторически-Фантастических Катаклизмов (сокращенно МИФ-К-клизм) или быть может все таки первым делом избрать меня в нашей «роще» Самым Старейшим Дубом? Конечно, при сложившихся обстоятельствах оба вопроса имеют первостатейную важность, так сказать осознанную и выстраданную необходимость!» — думало Говорливое дерево Брысь, уныло покачивая ветвями на стылом ветру.

Шипе-Топек в это время бессовестно спал под корнями, не взирая ни на какие Исторические Катаклизмы.

«Торчишь тут из последних сил», — постепенно распаляясь продолжало думать Говорливое дерево Брысь, — «а некоторые уютно устроились под твоими же корнями и в ус не дуют, паразиты!»

А Шипе-Топек действительно все еще спал под корнями и действительно не дул в ус, так как усов не имел из морально-этических соображений.

— Все!!! — не выдержало Говорливое дерево Брысь.

— Что? Где? — вылетел из-под корней заспанный Шипе-Топек.

— Почем… — саркастически передразнило его Говорливое дерево Брысь.

— А, это ты… — разочарованно протянул Шипе-Топек и демонстративно зевнул.

Дерево оскорбилось и промолчало.

— Тю! — сказал Шипе-Топек. — Кто же это наш барьер свистнул?

Дерево молчало.

— Теперь каждый по Миру может пойти, а с Мира по нитке, да каждому по заслугам, или может даже по потребностям… по нужде, так сказать…

Дерево молчало.

— Ладно, — сказал Шипе-Топек. — Я был не прав. Ты уж извини…

— Во-первых не ты, а вы, — резко сказало Говорливое дерево Брысь.

— Это еще почему же? — искренне удивился Шипе-Топек.