Читаем Законы притяжения полностью

С каждым шагом, приближающим её к роковому дому, она рисовала картины одна страшнее другой:

как Жанна в горящем круге с пятиконечной звездой пьёт чью-то кровь в любовном экстазе;

как Жанна варит на огне любовное зелье, бормоча магические заклинания из древней книги;

как Жанна, одев Сергею на голову шлем со множеством проводов, тщательно сканирует его мозг и навсегда удаляет всю найденную память о ней, о Свете…


"И шли года, меняя улиц имена

 И ниточки дорог печатая на лицах,

 И всё, что в этот день ещё могло случиться,

 Со стоном порвалось, как первая струна"


На втором этаже в квартире с большим эркером горел свет. Сергей стоял на стремянке под потолком и что-то там замазывал, держа в одной руке небольшое ведёрко, в другой – шпатель.

Stultum facit fortuna quem vult perdere (чтоб погубить, судьба лишает разума)!

Вдруг он обернулся, вглядываясь в улицу. Света, прячась от него, юркнула в тень арки дома напротив. В соседней комнате открылось окно и на подоконник, закуривая сигарету, села красивая женщина с чёрными волосами, собранными в хвост, в крупных очках, в огромном бесформенном свитере, держа в одной руке сигарету, в другой – пачку белых листов.


– Жанна, – прошептала она. – Вот, значит, какая ты?


Понемногу успокоившись, что самые страшные подозрения остались лишь в её воспалённом воображении, по крайней мере, пока, она постояла ещё несколько минут, дожидаясь, пока не уйдёт Жанна.

Окно захлопнулось, и в комнате погас свет.

Cotidie damnatur qui semper timet (вседневный страх есть та же казнь вседневная)!

Ни тени на подсказку об их отношениях! Ни намёка для зацепки! Ничего!


"Оставить только снам нашёптывать: "Прости!"

 И обдавать уже давно забытым жаром,

 И день, когда ленивый дождь стекал по фарам,

 И можно было всё ещё спасти"


Сергей, стоя на стремянке и что-то слушая в наушниках, замазывал, и замазывал, и замазывал трещины на потолке.



Шаг 28. Пора становиться собой

Сергей "мотал срок" у Жанны уже месяц. Не каждый день, конечно, – ведь шли съёмки фильма, но если выдавалась свободная минута, он брал в руки шпатель или кисть и принуждал себя "исцеляться" физическим трудом. Он бросил пить, перейдя на кофе и простую воду. Со Светой из-за ремонта и съёмок виделись редко. Сергей решил во что бы то ни стало к Новому году разделаться с квартирой, чтобы не заставлять Свету лишний раз мучиться различными предположениями и подозрениями, да и получить у Жанны "вольную".

В дверь осторожно постучали.


"Когда время кончается,

 Когда растекается тушь,

 Когда больше нет сил

 День за днём возвращаться в запой"


– Привет, – Сергей застыл от изумления, увидев светящуюся в улыбке Свету.

– Здравствуй. Ты один? Можно? – она как всегда вскинула вверх левую бровь.


"Давай налей себе чаю,

 Или вставай под холодный душ,

 Будем учиться

 Наконец становиться собой"


– Да-да, конечно, проходи, – он выглянул в подъезд и закрыл дверь. – Что-то случилось?

– Ничего, – заходя внутрь, Света пристально разглядывала каждую деталь незнакомой квартиры. – Почему, как только я тебе звоню или появляюсь без предупреждения, сразу что-то должно случиться? Просто пришла повидаться, помочь с ремонтом, – она сняла куртку и подала ему.

– Как ты узнала, где я? – осторожно, чтобы не испачкать в пыли, он повесил её куртку в шкаф, к одежде Жанны. – А, ну да, я же сам тебе и сказал, – помогая расстегнуть ей сапоги, он положил перед ней тапки. – А квартиру?

– В эркере тебя увидела, – Света поколебалась, решая, надевать ли тапки или пройти как есть, в чулках.

– А что ты делала около дома?

– Гуляла, – солгала она, прихорашиваясь у зеркала. – С работы шла, сегодня рано освободилась, вот и решила пройтись. Люблю заглядывать в окна. А тут смотрю – ты!


"Будем учиться любить,

 Будем учиться прощать,

 Будем учиться

 Не убивать сгоряча"


– Да… – Сергей чувствовал, что приход её не случаен, что это какая-то проверка. – Ты в этом платье собираешься мне помогать? – он бросил недоумевающий взгляд на любимое короткое коричневое платье.

– Ну, может, у тебя что-нибудь найдётся, во что мне переодеться? – она разгладила на нём складки, кокетливо улыбнувшись. – Футболка, штаны спортивные.


"Давай возьми себя в руки,

 И ничего уже не обещай,

 Пока не научишься

 За всё это сам отвечать"


Они прошли к нему в комнату.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное