Закрытие Америки

Термы были устроены в верхнем течении нагретой вулканическим жаром речки. Коричневые, ржаво-красные от железистых минералов скалы, обдаваемые паром, напомнили мне старые бани, куда я ходил с отцом в детстве. У самого русла прибрежные камешки искрились солью. Ближе к речке можно было видеть чахлые кустики травы, разбросанные тут и там округлые глыбы, обитые зеленым лишайником. Из дикого камня были сделаны запруды, выстроены купальни и сооружен вполне цивильный бассейн, чисто сверкающий голубым кафелем. И ни души. Хотя при въезде была предусмотрена будочка для смотрителя, который бы собирал деньги, но, видно, коммерческий расчет не оправдался, собирать деньги было не с кого – слишком далеко, нереально трудно добираться. Вот и отлично! – весь этот заоблачный СПА-комплекс был в полном нашем распоряжении. После скрюченных дней и ночей в автобусах нам представилась замечательная возможность смыть многодневную грязь, отмокнуть. Как говорят, дорвался вшивый до бани. Но это про Серегу: полный релакс – розовое телесное облако со счастливо заплывшими глазками – я же осторожно выбрался из бассейна, едва погрузившись.

До мировых стандартов горячий источник, недотягивал: нет саун, где попариться, нет медитативной музыки, чтобы расслабиться, нет кафешки, чтобы перекусить, и нет, самое главное, нежных массажных тайских ручек, которые бы плавно завершили чудесное

преображение тела, когда ты вдруг услышишь, как триллион клеток, твоих вассалов, поют тебе осанну, и почувствуешь себя справедливым и заботливым их Господином, считая, что достиг состояния самадхи. Зато отсюда, сверху, только высунув из воды голову, можно было любоваться открывшейся величественной панорамой: пустынные горы, снежные вершины вулканов. Серега блаженствовал несколько часов кряду. А я залег в палатку. Пришлось поставить ее у обрывистого берега горячей речки, другого ровного места не нашлось. Я Серегу предупредил, чтобы он ночью не вздумал выбираться через свой вход – легко можно было сломать себе шею, еще и ошпариться, скатившись в воду.

Интересное состояние: одновременно и жарко, и холодно. И я то покрывался потом, то стучал зубами, хотя был укрыт двумя спальниками. Боль звенела в голове острой нитью – одно резкое движение – и эта нить порвется…

– Вот приедет Карлос, – в который уже раз сказал Серега, склонившись надо мной.

Но Карлос не приехал. И еще день мы прождали его напрасно.

Ночью опять тряслась, уходила из-под ног земля, боялся заснуть – только подступала дрема, тотчас начинал задыхаться.

– Как ты? Тебя укрыть?.. Поспи.

Что это: инфекция, вирус?.. Мы перебирали все известные нам болезни и, как герои Джерома К. Джерома, находили признаки многих, если не всех, за исключением разве что родовой горячки. Горную болезнь я также поначалу гордо отметал. Мне, тертому перцу, поднявшемуся на 6 тыс. метров и сошедшему вниз своими ногами, не пристало глючить на пяти. Впрочем, даже физически крепкому человеку есть все основания заболеть уже на трех. Некоторые признаки совпадали: тошнота, отсутствие аппетита, энергии, нехватка воздуха… Первое средство от горняшки – побольше пить. Питьевая вода кончилась. Мало взяли – не рассчитывали здесь задерживаться.

Всякое бывало, приходилось, пили из копытца. Но эту речку мы до поры до времени в расчет не принимали. К такому источнику не хотелось прильнуть иссохшими губами, утолить жажду. Мало того, что горячая, соли в той воде было едва ли меньше, чем в морской. Невидимая за паровой завесой, речка змеилась в расщелине гор.

Больше пяти лет не дадут

Г

де мои калебас и бомбильо?.. Серега предпочел бы кофе, но у нас оставалась только пачка мате йорбы. В отличие от моего друга-кофемана, я стараюсь придерживаться местных традиций. В Египте пью чай из цветков гибискуса, в Индии – ти-масалу, здесь – мате. Если вино – то местное. Скажу так: и еда, и питье, и одежда, и мысли должны соответствовать климату, природе и укладу жизни того места, куда вас занесло. Поступайте по моему правилу, сеньоры, и где бы вы ни были, будете чувствовать себя как дома. Отдельно об одежде: в Е-бурге сама мысль надеть юбку мне показалась бы откровенно педерастической, а в Индии в юбке-тхоти я чувствовал себя вполне комфортно, и такая одежда – индуски врать не будут – шла мне к лицу.

Побрякивая котелком, Серега поднимался вверх по руслу, к вершине, где, шипя и клокоча, из огненных недр вырывался кипяток; вскоре он исчез в облаках пара.

Страшно хотелось спать, но, засыпая, я начинал задыхаться и в паническом ужасе таращил глаза, боясь опять уснуть. С подветренной стороны палатка была расстегнута – я видел русло ручья, обитые зеленым лишайником камни. И еще несколько валунов камуфляжного цвета. Что за чертовщина, один из валунов пошевелился,

обернувшись в кругловатого военного, по косогору спускались еще трое в форме спецназа: черные береты, поверх камуфляжа жилеты с карманами и подсумками. Неплохо вооружены: винтовка M-16, пистолет-пулемет «Хеклер-Кох», дробовик «Ремингтон» у каждого на поясе изогнутый тесак типа мачете.