Залив Голуэй

В последний день мая почти две тысячи ирландцев из Чикаго отправились на север. Майкл и Стивен с ними не пошли. Они получили от полковника Келли письмо с приказом оставаться дома и винили в этом меня.

Проблемы начались у фениев еще до того, как они покинули город. Три железнодорожные компании отказались везти их: выбраться из Чикаго им удалось лишь после того, как они сняли свои зеленые мундиры и прикинулись обычными рабочими.

Поначалу казалось, что все будет именно так, как говорил мне Патрик Келли. Фенианские войска взяли Форт-Эри, нанесли поражение собственному полку королевы — лучшему из всего ополчения. Все мы — мужчины и женщины — праздновали это событие у Маккены. Наши парни планировали выехать в Канаду немедленно, чтобы присоединиться к фениям и находиться там во время победы.

Но армия генерала Суини и полковника Келли, которой в Канаде отводилась ведущая роль, так и не пересекла границы. В полночь 6 июня генерал Суини был арестован — и не англичанами, а своим соратником по армии Союза, генералом Джорджем Мидом. Большинству из семи тысяч фенианских солдат было разрешено разойтись, однако во время эвакуации один из американских офицеров пропустил английские войска через границу, чтобы преследовать фениев уже на территории США, и просто наблюдал, как британцы рубили саблями безоружных людей. Сотню захватили в плен и удерживали канадцы. Федеральные власти арестовали фенианских лидеров в Сент-Луисе, Буффало, Кливленде, Чикаго и Нью-Йорке. Такая вот поддержка со стороны правительства США.

Джеймси приехал домой один. Дэниел отправился на Запад, в Монтану, потому что генерал Томас Мигер, герой «Молодой Ирландии», который водил в бой Ирландскую Бригаду во время Гражданской войны, был на тот момент действующим губернатором этого штата. Дэниел вступил в кавалерию США.

— Ему нравится быть солдатом, — пояснил мне Джеймси. — А Монтана находится на канадской границе. Они могут попробовать еще раз.

Что произошло с Патриком, Джеймси не знал. С его послужным списком у него было мало шансов в случае попадания в плен. Канадцы грозились повесить своих узников-фениев без суда и следствия. По словам Джеймси, планировался рейд по спасению этих людей.

— Я туда больше не поеду, — сказал он. — Я снимаю с себя это бремя, мама. Пока я был в Новом Орлеане, Кристоф научил меня одной песенке, и ее слова запали мне в душу.

И Джеймси тихо запел:

— Положу я свой щит и меч
На речном берегу
И не стану больше учиться воевать…

— Джеймси, — растроганно сказала я и крепко обняла сына.

Живой.

* * *

— Дядю Патрика собираются повесить.

Это известие принес Майкл. Канадцы, разозленные гибелью десяти человек из собственного полка королевы, жаждали мести. Ирландские предатели посмели покуситься на земли Британии. Казнить всех. Без суда.

— Но это не может просто так сойти им с рук! — сказал Джеймс Маккена, когда я пришла в его таверну за последними новостями. — Любому кандидату, которому нужны на выборах голоса ирландцев, лучше сделать что-то для того, чтобы фенианские пленники предстали перед справедливым судом.

Мы с Майрой отправились к олдермену Комиски. Не мог бы он вступиться за Патрика? Он сообщил нам, что пленным оказывают громадную поддержку.

— И слава богу, что на носу у нас выборы, — сказал он нам.

Президент Джонсон написал письмо Конгрессу, в котором указывал, что вторжение имело своей целью устранить несправедливость, связанную с политическим угнетением, которое испытывали ирландцы со стороны Англии. И нельзя выносить смертные приговоры людям, участвовавшим в этих революционных попытках, сказал президент.

— Это должно помочь, — сказал нам олдермен Комиски. — Это заставит британцев подумать дважды.

И это действительно сработало. В ноябре прокатилась новая весть: приведение приговора в исполнение пока откладывается.

— Надо полагать, Патрик уже сбежал оттуда, — сказала я Майре, когда в последнюю неделю ноября мы сидели вдвоем у огня.

Все фении, арестованные в Соединенных Штатах, были освобождены. А сейчас один за другим начали возвращаться и наши парни, которых удерживали в Канаде. Но Патрика с ними не было.

Может быть, они узнали его предысторию? Я надеялась, что из-за распространенности имени «Патрик Келли» его связь с событиями на родине не прослеживалась. Но если они все-таки узнают, кто он на самом деле, тогда даже пять заявлений Конгресса не спасут его.

— Я тут вот что подумала, — сказала мне Майра. — А не может ли нам быть полезен тот жадный тип из британского консульства?

— Майра, а это идея. Мы могли бы принести ему письма, характеризующие Патрика Келли с самой лучшей стороны.

— Причем от важной особы, которая потом могла бы оказать ему встречную услугу, — сказала Майра. — Например, генерал Филд…

— Олдермен Комиски и мистер Онахэн…

— Длинный Джон Вентуорт и отец Данн…

Вот именно! Рекомендательные письма.

Когда мы пришли к секретарю в консульство, он показался нам еще более пухлым и процветающим, но по-прежнему готовым действовать в своих корыстных целях.