Залив Полумесяца

– Вы им стали только благодаря тому, что я соизволила выйти за вас замуж! – неосознанно срывая на нем свою боль и ущемленное тщеславие, жестко произнесла Фюлане Султан. И почувствовала удовлетворение, когда муж уязвленно посмотрел на нее. Она почему-то хотела, чтобы и ему было также больно, как ей. – Вы же не думали, что повелитель заметил ваши «таланты» в политике? Вряд ли это было бы возможно. Просто потому, что их нет.

Проглотив обиду, Ахмед-паша, как человек более мудрый в житейском плане, нарочито спокойно ответил:

– Я ценю ваш вклад в мою карьеру, султанша. Но, я думаю, нам более не стоит это обсуждать. Уже поздно и…

– И что? – надменно отозвалась Фюлане Султан, сложив руки на груди. – Вы предпочтете снова лечь в постель и исполнить свой супружеский долг? Вы только этим и занимаетесь, как я вижу! Раз вам не нужно больше, кроме как жены под боком, готовой в год рожать вам по ребенку, да «удобной» должности, зачем было жениться на мне, султанше?

Атмосфера в покоях стремительно накалялась, и Ахмед-паша уже больше не смог сохранять невозмутимость. Отставив сапоги, он устало посмотрел на свою жену.

– А разве это был мой выбор? – видит Всевышний, мужчина не хотел этого говорить, но она буквально вынудила его. – Вы сами предпочли меня в мужья и сами же настояли на нашем браке. И раз вы теперь этим недовольны, винить вы должны тоже лишь саму себя.

Фюлане Султан бездушно улыбнулась, и это означало одно – она пребывала в ярости. Чем большие страсти бушевали в ней, тем безжалостнее и обманчиво спокойнее она становилась.

– Откуда же мне было знать, что вы окажетесь таким… бесполезным? Я-то полагала, что обрету в вас надежную опору. Соратника, который всегда и во всем будет помогать мне. А что в итоге, паша? Я одна! Одна волочу вас за собой, буквально на своей спине, чтобы вы хоть чего-то добились. Но даже в таком положении вам, как видно, трудно мне посодействовать. Или хотя бы не мешать!

Порядком утомленный этим спором, Ахмед-паша не без труда поднялся на ноги и, обойдя кровать, принялся укладываться в расправленную постель. Тем самым он показывал, что намерен поставить точку в разговоре.

– Мы еще не закончили! – с негодованием наблюдая за этим, воскликнула Фюлане Султан, но она оказалась бессильна – муж не обратил на ее слова никакого внимания.

Нервно усмехнувшись, она провела рукой по своему высокому лбу, как бы заставляя себя успокоиться, и снова подошла к окну. Взгляд женщины хаотично метался, как и мысли в ее голове.

– Вы же не думаете, что я успокоюсь? Что смирюсь и стану, как вы, довольствоваться малым? Этого никогда не будет, слышите? – она резко обернулась на мужа, но тот делал вид, что спит, хотя и не спал. Она знала это наверняка, потому что иначе от его храпа уже сотрясались бы стены. – Не хотите мне помочь, что же, тогда не путайтесь под ногами. Я сама со всем справлюсь. К слову, я уже предприняла кое-какие меры. Если в эту ночь удача будет на моей стороне, завтра вы получите повышение.

Из возмущенного ее тон плавно обратился в самодовольный, жаждущий и нетерпеливый. Настороженный Ахмед-паша приподнялся в постели и в недоумении посмотрел на высокий и тонкий силуэт жены, стоящей у окна.

– Что вы сделали?

Дворец Эсмы Султан.

Дрова уютно потрескивали, и исходящий от камина жар грел двух женщин, сидящих перед ним на больших и мягких подушках. Уже был поздний вечер, почти что ночь, и Эсма Султан пригласила подругу в покои, которые делила с мужем. Чтобы они смогли поговорить наедине, не оглядываясь на слуг.

Как и весь остальной дворец, опочивальня была прекрасно обставлена – дорого, но в то же время изящно и совсем не кричаще. Бордовый и приглушенно-бежевый цвета гармонично сочетались друг с другом. Кое-где ненавязчивая позолота, придающая обстановке роскоши, кругом дорогие вазы, красивое зеркало во весь рост, а на полу – ковер, поражающий своими размером и затейливым узором. Что ни говори, но Эсма Султан обладала тонким вкусом, который ей сумели еще с детства привить бабушка, когда-то знатная венецианка, и мать.

Михримах Султан давно не чувствовала такого умиротворения, как сейчас. Женщина не хотела этого признавать, но она истосковалась по такой жизни. Там, в Эрзуруме, они с сыном жили бедно для людей их происхождения. Конечно, они могли бы жить иначе, ведь Эсма Султан присылала им более, чем достаточно золота для безбедной жизни.

Но Михримах Султан было очень неудобно перед подругой за то, как она щедра к ней, потому султанша использовала чужое золото с пользой – жертвовала на благотворительность и даже спонсировала строительство мечети в городе. И лишь малую часть денег оставляла себе, чтобы обеспечить их с сыном проживание в усадьбе.

– Я так благодарна тебе за помощь, – подумав об этом, решила сказать Михримах Султан. Она с огромной признательностью в своих серых глазах повернулась к подруге. Та, тоже посмотрев на нее, улыбнулась. – Я, право, не знаю, что бы мы делали, если бы не…