Заложник. История менеджера ЮКОСа

Можно по-разному относиться к этим людям: осуждать их, вешать на них разные ярлыки, типа «они сами такого заслуживают, раз позволяют к себе подобное отношение». Здесь стоит остановиться, на секунду задуматься о происходящем и задать себе такой вопрос: а может ли общество считать себя цивилизованным, если допускает такое? Кем становятся люди, прошедшие такую вот «школу»?

Я с ужасом наблюдаю за происходящим вокруг.

«Осталось чуть-чуть, надо только немного продержаться и не сорваться», – успокаиваю я себя.

Я пишу очередную жалобу на сотрудников колонии. Не соблюдается Трудовой кодекс, не платится зарплата, рабочий день превышает все допустимые нормы. Мы звоним во все колокола, рассылаем жалобы во все инстанции. Адвокат пишет письмо на имя начальника ФСИН России Реймера с требованием о моем переводе в другую колонию.

Администрация не собирается сдаваться и отвечает очередным взысканием, объявляя мне выговор. Два раза в день в отряде проводится проверка. Звенит звонок, зэки выбегают со своих рабочих мест, строятся во дворике столовой, а услышав свою фамилию, в ответ называют имя и отчество, после чего разбегаются по рабочим местам. На очередной проверке звонок не зазвенел. По всем цехам, кроме нашего, прошел дневальный и тайно вывел весь отряд во двор на проверку. Дежурный, капитан Трясцин, терпеливо ждал, пока построится весь отряд. Он заранее обо всем договорился с оперативником лейтенантом Куликовым, который и организовал данное лицедейство. Мы же, увлеченные мытьем посуды, не заметили расставленной ловушки. Очнулись мы только тогда, когда на мойку с истошными воплями вбежал дневальный и сообщил нам о том, что отряд построен и ждут только нас. Для отвода глаз выговоры объявили всем членам нашей бригады – естественно, включая меня. Осужденные долго шептались и удивлялись произошедшему. Один зэк бесхитростно и откровенно прокомментирует события:

«Это ж надо было столько людей задействовать, чтобы Переверзину выговор объявить!»

Я сам был шокирован происходящим и ждал развития событий. Мой партнер по бригаде Леша признается мне, что за несколько дней до моего появления его вызвал к себе завхоз Марьин и попросил спровоцировать на драку человека, который придет в отряд… Провокаторов, пригодных для исполнения этой роли, здесь было несколько. Я жил в состоянии постоянной боевой готовности. Разобрав несколько станков для бритья, я вооружился лезвиями. Привязав ниточку к лезвию, я надежно спрятал его в нагрудный знак. Дернешь за ниточку, и лезвие мгновенно окажется в твоих руках. Другое спрятал в ботинок, а третье – в изголовье кровати. Нет, вооружался вовсе не для того, чтобы кого-то поранить, а лишь для собственной безопасности. Старый и проверенный зэковский способ. Чтобы остановить насилие и беспредел, направленный на тебя, надо переломить ситуацию, разрезав что-нибудь себе самому – например, вены. Я уже чувствовал гнетущую атмосферу вокруг – разговоры, враждебные взгляды… Партнер по бригаде и сосед по шконке Ваня расскажет мне, как его после отбоя отведут к завхозу на беседу, выспрашивая о моих планах.

Всех осужденных, которые имеют неосторожность поговорить со мной, ждет такая же участь. Стоит мне с кем обмолвиться словом, как этого бедолагу тянут на допрос к завхозу.

Марьин беседует и со мной.

«Ну зачем тебе все это нужно?! Прекращай народ баламутить, отзывай свои жалобы и живи спокойно в отряде!» – пытается урезонить меня Миша, чередуя посулы с угрозами. «Кончится терпение у Рыбакова, расправятся с тобой мужики, и уже никто тебе не поможет», – продолжает он свою песню.

Редко какой вечер обходится без криков наказываемых. Однажды ночью после отбоя кого-то жестоко бьют. Несчастный орет так, что перекрикивает включенный в кабинете завхоза на полную мощность музыкальный центр.

«Как убить-то не боятся?» – недоумеваю я.

На следующий день Рома Ш. на проверку не встает, а остается на шконке, не в силах шевельнуться. В санчасть его тоже не поведут, так как нужно оформлять какие-то бумаги. Если умрет – напишут, что упал с лестницы. А выживет – все равно жаловаться не будет, а будет – ничего не докажет. Миша Марьин хвастается мне своими заслугами перед оперативниками. Это лично он вывел на чистую воду Рому, работающего на раздаче диетического питания для осужденных. Рому взяли с поличным при передаче мобильного телефона из одного отряда в другой.

«Ну ты и сука!» – не выдержав, бросаю я в лицо Марьину.