Заложники чужой воли

Косы не переплетены, разлохматились, оттого похожа была на нахохлившуюся пташку. И кто это дал ей платье? Мать, наверное. Точно, следовало заказать для девчонки одежду по размеру, не то на пугало была похожа в длинном и непомерном наряде. И смешно вроде бы смотреть на нее, и снова в груди что-то защемило.

Черт! Да о чем он думал? Зачем заказывать, если у отца на дворе стояли сундуки, полные ее же нарядов? Там были и рубашки, и юбки, и платья и… Нет! Ни за что! Ни к чему рядить Птичку в то тряпье. Она теперь его женщина, вот пусть и одевается под стать нордам. Решено, сегодня же сделает заказ местным мастерицам.

А славчанка сделала еще шажок да и присела на ступеньке. Подол платья натянула на согнутые колени, да так, что накрыла им и сами ноги и сапожки. Кстати, откуда раздобыли для нее такие маленькие? Нет, вот отчего ему все же хотелось улыбаться, глядя, как морщила нос, как щурилась, осматриваясь по сторонам? Но вот девчонка натолкнулась взглядом на него и тут же нахмурилась.

Дьявол! Когда это прекратится? Разве не понимала, что на прошлом следовало поставить знак забвения? Была кому-то дочерью и невестой тоже, но то все в прошлом. Теперь она только его. Смириться – это было для ее же пользы. Что не понятно?

Нет, девчонка вся как ощетинилась. И он по-прежнему не знал ее настоящего имени. Что за дурь, не называть его ему? Кажется, Ансгар мог на эту Птицу сердиться. Но первой под горячую рука попала Уна. Старуха как раз вышла следом за подопечной на крыльцо, стуча по деревянному настилу клюкой.

–– Ведьма, а ну иди за мной! – зло обронил сгорбленной бабке и ухватил ее за локоть, чтобы та быстрее передвигала ногами, следуя за ним обратно в дом.

–– Куда ты меня тащишь? – возмущалась знахарка, но рука, сжимающая меховую душегрейку у нее на загривке, была крепка. – Никакой благодарности! Лечишь их, лечишь…

–– Рассказывай! – как кинул ее на табурет, усадил. – Что с Пташкой было? Кстати! Она тебе, ведьма, случайно имени своего не называла?

–– Что делается! – Уна снова была возмущена. – Берут в плен строптивиц, а потом кто-то виноват, что не могут с ними справиться…

–– Ты с этим заканчивай! – зарычал Ансгар. – Еще твоих поучений мне не хватало!

–– Как? А! От отца, стало быть, досталось, что наложницу из похода притащил, когда свадьба была так близка!..

–– Она и сейчас не за горами, старуха, – продолжал сердиться Ансгар. – И нечего мне здесь намекать, что из-за Птицы может что-то расстроиться.

–– Ты уверен, что нет? – бабка хитро на него щурилась из-под седых косм.

–– Отчего же мне сомневаться? – сложил руки на груди и упрямо повел головой. – Невеста сговорена и как кошка в меня влюблена. Отец ее спит и видит, чтобы породниться, чтобы возглавил его людей в походах, а значит, поспособствовал обогащению рода…

–– Ну, а сам-то ты, чего хочешь?

И отчего в голове Ансгара белой молнией проблеснула мысль, которую можно было выразить одним словом «птицу»? Нет, не собирался он произносить вслух тот бред, оттого сказал другое:

–– Все равно, какая женщина станет уже этой осенью греть мою постель. А хоть бы и несколько! Но знаю точно, что следующей весной заимею наследника. Здоровый и сильный от меня родится ребенок. Хочешь с этим поспорить, бабка?

–– Зачем же? Ты верно говоришь, молодец. Как есть, женишься. И все долгие зимние ночи будут тебе казаться слишком короткими, когда в объятиях-то сжимать станешь и ласкать любу свою разъединственную.

–– Вот! – довольно проговорил мужчина. – Как видишь, Птица ничему не помеха. Кстати, как же ее имя?

–– Не подскажу, – вздохнула старуха. – В бреду многое слетало с ее нежных губок, в том числе и имена, но они все были мужскими.

–– Мужскими? – брови Ансгара сошлись на переносице. – И какие же?

–– Не все ли равно? – лукаво поглядывала на него Уна.

–– Говори, сказал!

–– Например, Никиту все какого-то звала, и вроде бы, называла его мужем…

–– Ну и дьявол с ним, – сжал кулаки Ансгар, а потом расслабился. – Как теперь здоровье моей наложницы?

–– Если снова хочешь близости с девочкой, то я бы советовала повременить с этим. Крупноват ты для нее оказался. Дай малышке подлечиться.

–– Ладно. К тому же мне сейчас точно будет не до утех с ней. В новый поход собираться стану, – вроде бы легко согласился со знахаркой норд. – Так ты можешь поручиться, что Птичка полностью выздоровеет к моему возвращению на остров?

–– Уже сейчас на ноги, как видел, я ее подняла, через тройку дней совсем окрепнет. Птичка твоя из неженок: ей тепло нужно, сухая и мягкая постель, забота. А ты? Привязал к мачте, оставил под натиском холодных волн…

–– Откуда знаешь?

–– Эх, милый, я про многое ведаю…

–– Это хорошо, – мужчина старуху слушал внимательно. – Значит, она выздоровеет. Это очень хорошо. И вот тебе моя благодарность.

В воздух взлетела золотая монетка, но почти тут же она исчезла в скрюченных пальцах бабки.