Заложники чужой воли

А Ярослава вздохнула облегченно, как тот норд с темной гривой распущенных по плечам волос ушел со знахаркой в дом. От одного его вида ей делалось плохо, и начинала ощущать себя, будто щепочка, уносимая в неведомую даль сильным потоком весенних вод. Да, этот дикарь вырвал из привычного мира, увез за широкие морские просторы, закинул на каменистую землю… Вон какие валуны, серые камни и скалы наблюдала и там и тут.

Девушка чуть приподнялась и вытянула шею, чтобы лучше осмотреться. Вот, значит, как живут норды. Кругом чувствовалась та же дикость, что впечатление от хозяина этой усадьбы. То ли дело славские терема: из дуба, высокие, с широкими окнами, украшенными резьбой. А здесь? Строения низкие, как придавленные к земле, и полно серого цвета. Совсем не то, что дома!.. Но нет, не желала Слава теперь раскисать от мысли о том, чего лишила ее злая воля хвостатого воина. Ни к чему это не приведет. А слезы лить, ей, княжьей дочери, вообще не к лицу.

–– Вот разведаю, куда меня занесло, – нашептывала самой себе, стараясь собраться с силами, чтобы подняться на ноги, – решу и то, как отсюда выбраться.

Встать получилось. Ничего, что ноги подрагивали, верила, что это пройдет. Сделала шажок, за ним другой. Пусть пошатываясь, но пересечь двор получилось. На силе характера дотащилась до то ли куска скалы, ставшего естественной изгородью, то ли рукотворной кладки из серых испещренных трещинами камней. Заглянула в арочные ворота в ней и замерла. Какие же высокие и прямые деревья росли справа и слева! Не иначе, а именно из них делались корабли нордов. Задрала голову, силясь рассмотреть крону в вышине, и зажмурилась, когда яркий солнечный луч угодил прямо в глаза. Ее как ослепило на миг. А потом поморгала и увидела, что каменистая дорога, которая брала начало прямо от ее сапожек, чуть виляла впереди и дальше как с разбегу прыгала со скалы и ныряла в нечто искристое.

–– Боги! Это же там море. А за ним, должно быть, мой дом…

Сама не заметила, как подошла к тому месту, где лента дороги резко шла вниз. И остановилась в задумчивости. Сможет ли быстро спуститься к воде? Хватятся ли ее? А вдруг, удалось бы найти какую-то лодку…

–– Моя птичка надумала покинуть остров? – раздался за спиной знакомый голос. – Не стоит, малышка. До твоей земли такое расстояние, что в крылышках силы недостанет, чтобы всю воду перелететь.

Ярослава вздрогнула. И только хотела задуматься, не умел ли норд, назвавшийся ее хозяином, читать чужие мысли, как оказалась на его руках.

–– Пусти! – сжала кулачки и льняную мужскую рубашку в них.

–– Нет, – ответил Ансгар твердо. – Донесу. Смотри, как дрожишь. У тебя точно силенок нет, чтобы самой к дому вернуться.

–– Я смогу! – девушка вскинула голову и смело заглянула в серые глаза воина. – Слышишь?!

Он тоже смотрел в ее глаза и снова видел в ярко-голубой радужке строптивые искорки.

–– Ты не можешь так разговаривать, Птичка. Я, твой хозяин, забочусь о тебе, стану кормить, одевать, обеспечу кровом…

–– Варвар! Ты лишил меня всего. А теперь навязываешь чужую судьбу? Не согласна! Никогда не смирюсь! И не называй меня так!

–– А как? Назови свое имя.

–– Нет! – упрямо сжала губы.

–– Похоже, мне так и придется звать тебя Птичкой.

Этот несносный дикарь смеялся. В голос. Запрокинул голову и хохотал. А Слава в бессильной ярости лишь сжимала и разжимала кулачки.

–– Я вот что решил для тебя, Птица. Пока буду с неделю или чуть более в походе, поживешь в моем дальнем хозяйстве…

–– Снова отправишься грабить? – стрельнула в него синими молниями. – На чертовых ладьях отправитесь разорять чужие дома!..

–– На драккарах, – лишь чуть скривил губы норд в усмешке, – так называются наши корабли. И да, мы отправимся за добычей. Думаешь, много можно вырастить своего зерна на этих вот камнях? А еще остров ограничен в размере, не то, что ваши большие земли. Ну а выживать-то народу надо…

–– Отнимая чужое?! Ненавижу!

–– Убавь тон! – зарычал на нее норд, и получилось грозно, но потом морщинка между темными насупленными бровями все же разгладилась.

–– А если нет? – Слава задрала подбородок. – Убьешь?

Ансгар только плечами передернул и потом принялся говорить, будто с дитем несмышленым:

–– В том краю, куда тебя завтра отвезу, есть добротный дом. Он стоит на широком лугу. Цветущие травы, лес, грибы, ягоды… недалеко пасека. Думаю, моей Птичке понравится…

–– Вряд ли! Что бы сгинул твой остров вовсе!

–– Там живет старый дед и его внучка, – Ансгар продолжал говорить, не обращая внимания на выпады девчонки. – У них хозяйство: козы, с десяток или более кур. Но главное, конечно же, мед. Уна сказала, что тебе будет полезно его поесть… прямо из сот. Я надеюсь, что когда вернусь, ты будешь полностью здорова.

–– А зачем тебе мое здоровье? – нахмурилась и насторожилась Слава.

–– Глупый вопрос! – хмыкнул Ансгар, сверкнув на девушку глазами, и сильнее сжал в руках, так, что ребра сдавило, и трудно сделалось дышать. – Не думал, что ты можешь его мне задавать, после того, как уже… была со мной. Ты же стала женщиной, Птица, – голос норда чуть посуровел, – моей женщиной! Смирись!