Заложники чужой воли

Слава встала. Но руку мужчины проигнорировала. Просто молча прошла в открытую дверь его спальни. Она подошла к окну и замерла возле него. Смотрела в ночную темноту и кусала губы, а спиной чувствовала, что норд остановился совсем рядом. Надо же, как ощущала жар его тела. А еще мужское дыхание чуть шевелило прядки волос, выбившиеся из косы.

–– Ты зря подумала, что я врал тебе сегодня, когда говорил, что мысли были только о тебе, – как выдохнул ей в макушку. – А раз ты стояла постоянно перед глазами, то разве захотел бы уложить под себя другую женщину? Подумай сама. Кто-то просто наболтал, или мать и вовсе… все придумала. А «дружба» с Сиггрид, как намекала только что мать, это… да просто воительнице в походе было совсем несладко, и мне даже пришлось пару раз спасать ее жизнь. Разве что из тех случаев выдумали истории… Птичка?..

Она сбросила с плеч его горячие ладони, и это все, что позволила себе. О да, Слава помнила, как не терпел этот норд сопротивление. Не хотелось бы повторения и снова ощутить на себе его ярость. А то, что Ансгар сердился, это было ясно. Он развернул все же ее к себе и принялся пристально рассматривать лицо.

–– Это хорошо, что ты не из плаксивых, – хмыкнул и снова крепко сжал губы, не углядев в лунном свете дорожек от слез на женских щеках. – Мне повезло с любовницей…

–– О да, я знаю свое место, – вскинула Слава выше подбородок, – рабе не следует забывать, кто она.

–– Верно, помни, – Ансгар поднял руку и погладил большим пальцем ее пухлую нижнюю губу. – И то, что ты для меня особенная. А еще, что у каждого свой долг. Что обязаны оправдать надежды…

–– Чьи? – сверкнули глаза женщины, и Ансгару показался в них синий огонь.

–– Не понял. Ты сейчас о чем спрашиваешь? – наклонил голову и стал рассматривать лицо Ярославы с другой стороны.

–– Про надежды. Чьи я должна оправдать?

Хоть и была мала Птичка, но выглядела гордой. Только мужчина все же заметил, как слегка подрагивал уголок ее рта. Не от того ли прикусила губу, что хотела скрыть свой страх?

–– Мой род тоже возлагал на меня надежды, когда отдавал замуж за наследника соседних земель. И нас с Никитой обвенчали. Он мой законный муж…

–– Вот как. Вас успели все же повязать обрядом…

–– Я ему стала супругой…

–– И нет, брак не засчитан на небесах.

– Я обязана хранить верность, раз…– Слава не обращала внимания на речь норда, продолжая говорить.

–– Глупости! – снова Ансгар перебил ее. – Это все уже в прошлом, Яро. Боги распорядились иначе.

–– Чьи?!

–– Что опять?

–– Чьи боги? Твои? Забыл, что они у нас разные и мне не указ? А вот мои…

–– Зато я указ! – посуровел голос Ансгара.

–– Всего лишь приневолить и можешь!

–– Марш в постель!

–– Вот, вот!

–– Его нет, твоего Никиты, – произнес жестко и при этом толкнул в плечо, чтобы уронить на кровать.

Слава покачнулась, но на ногах устояла.

–– Может, и так, – она вскинула голову выше. – Но я никогда не стану покорной и ласковой рабой. Неужели ты этого не понял?

–– Но и явного сопротивления мне больше оказать не посмеешь. Ведь так?

Ансгар произнес эти слова жестко и потому наблюдал, как Птица дернулась. Девчонка хотела от него отвернуться, да он не позволил: схватил за плечи и притянул к себе.

–– Кого ты обманываешь, глупая? Меня – не получится. Я теперь уже точно знаю, какое удовольствие можешь подарить и получить. Ведь млела же в моих руках прошлой ночью. Себя дурачишь и накручиваешь? Ну, если тебе так нравится, то не против. Можешь говорить, что хочешь, вот только все равно станешь делить со мной постель, а там и стонать и вскрикивать во время нашей близости.

–– И нет! И вовсе!.. Да как ты?.. – задергалась синеглазка в его руках. – Отныне все изменится! – всхлипнула, или Ансгару послышалось. – Не путай меня со своей Сиггрид! Это ей ты желанен, раз стремится стать женой. А я… а ты!..

–– Успокойся, глупышка, – прижал он теперь и голову Славы к своей груди.

–– Будешь каждый раз заставлять? – нет, она точно готова была заплакать.

Голос ее выдал, да и дрожащие плечи тоже.

–– Не потребуется. Если только не считаешь мои ласки таким уж наказанием.

Мужчина, все еще прижимая к себе хрупкое тело, погладил напряженную женскую спину, а носом зарылся в пшеничные волосы. Ансгар втянул в себя запах луговых трав и меда и сощурился от удовольствия.

–– А чем же еще? – упрямица глотала слезы, дрожала, но упорно упиралась ладошками в его грудь, будто могла отодвинуться. – Мне была уготована иная судьба, но ты…