Заложники Рока

…Ночная атака прошла как по маслу. Вначале Алдрен и Керрит, прирезав одинокого сонного сторожа, открыли ворота основному отряду, и три десятка дуэргар беззвучно и быстро рассыпались по территории «Сломанного меча». Они легко захватили нескольких пуантенских вояк, беспечно околачивавшихся возле жилых строений, связали прислугу, затем дождались сигнала Иламны и, как гром с ясного неба, накинулись на всецело поглощенных колдовским ритуалом людей на поляне у Круга Камней. Хеллиду выпало заняться лично Одноглазым — доверить столь ответственное и важное дело кому-нибудь другому Блейри просто не мог. Хасти ни в коем случае не должен вмешаться в происходящее: слишком уж он опасен и непредсказуем в своих поступках. Гуль справился как нельзя лучше — простой мешочек с песком надолго погрузил колдуна в мир сновидений. Державшиеся наготове выученики девицы Авинсаль тут же набросили на лицо Одноглазого тряпицу, пропитанную усыпляющим настоем, обмотали его по рукам и ногам веревками и резво поволокли прочь. Гуль отчетливо расслышал злорадный смешок убежавшей вслед за помощниками стрегии.

Как и рассчитывал Блейри, люди даже толком не сопротивлялись, хотя кое-кто успел выхватить оружие. Убивать никого не стали, памятуя о строжайшем приказе Блейри — просто скрутили, накинувшись по трое-четверо и мигом опутав припасенными веревками. С аквилонским монархом, правда, вышла незадача — вооруженный и в тяжелой броне, он мигом снес головы двоим дуэргар, сунувшимся первыми. Однако десяток нацеленных луков, а пуще того — нож, приставленный к горлу его драгоценного отпрыска, пробудили в варваре некоторое здравомыслие. Оглядевшись и уразумев, что противников больше, чем он в состоянии одолеть, он пожал плечами и с неохотой выпустил из рук свою жуткую секиру.

Другая заминка возникла из-за девицы Монброн — кстати, Хеллид до сих пор не решил, как относиться к этой особе, рабирийке по праву рождения, упрямо желавшей разделить свою судьбу с отпрыском человеческой расы. Относительно нее Блейри ничего не приказывал, опасности она вроде не представляла, и потому девицу всего лишь оттолкнули подальше, где она замерла с растерянным видом. Однако при виде того, как аквилонскому принцу угрожают ножом, девицу Монброн словно подменили. Она сорвалась с места, завизжала, ударила кого-то из дуэргар и сумела пробиться к своему любимчику. Оторвать ее можно было только насильно, и Хеллид решил, что не будет большой беды, если молодых людей запереть в одной комнате. Удрать они все равно не сумеют, а девица позаботится о мальчишке, вроде бы пребывавшем без сознания.

Людей повели и потащили по предназначенным им местам заточения: мальчика-принца и его подружку — в пристройку к дому чародея; самого колдуна — в мрачную каменную постройку, предназначенную под склад горючих магических инградиенций; свитских — в винный погреб. Аквилонца временно устроили по соседству с Хасти, следуя распоряжению Блейри: ни на мгновение не спускать глаз, лишить всякой возможности к бегству, однако соблюдать по отношению к гостю требуемое почтение. Что ж, с людским королем обошлись достаточно вежливо: избавили от чудовищного доспеха, обыскали на предмет припрятанного оружия и заперли в пустой кладовой.

Однако наиболее досадный промах сумел остаться незамеченным почти до самого конца облавы. Рейе да Кадена будто сквозь землю провалился. Хеллид своими глазами видел его днем — бродящим по землям Школы и вечером — выходившим на поляну с каменным кругом, а теперь сынок Драго бесследно исчез. Никто не заметил, как, когда и куда. Посмотрев на ночной лес, Хеллид с досадой сплюнул, поняв, что отправлять кого-либо на поиски бесполезно. На всякий случай он велел дуэргар обыскать территорию «Сломанного меча», но сомневался, что им повезет. Столь чудесно улизнувший Рейе может быть уже далеко, а ведь Блейри стремился заполучить его в свои силки не меньше, чем Аквилонца. Как он только умудрился это проделать, если последние десятилетия жил среди людей и наверняка позабыл повадки обитателя лесов?

— Позже, — холодно бросил Блейри, выслушав явившегося с повинной помощника. Рядом с Князем, не принимавшим участия в стычке, стояла хмурая и озадаченная Иламна. Время от времени Блейри негромко втолковывал ей что-то успокаивающим тоном, но угрюмость девицы не проходила. К тому же всякий раз, стоило ей заметить мимолетный отблеск лунного света в сапфире Венца, она мгновенно отводила взгляд. Хеллид вдруг догадался, что Князь раздумывает: подчинить былого герольда Драго, целиком завладев ее душой, или нет?

— Вы ведь не сделаете им… ничего плохого? — вдруг спросила Иламна. Должно быть, этот вопрос она задавала уже не в первый раз, и теперь он качнул чаши весов, на которых лежала ее судьба. Блейри мигом обернулся к ней, блеснув улыбкой, он был само радушие и предупредительность, и голос его зажурчал вкрадчивей кошачьего мурлыканья: