Заложница мага

Я знала, что во всей Мауроне есть только один человек, способный понять и без осуждения или злого умысла выслушать о случившемся. Еще никогда мне так не хотелось увидеться с Мев. В душе зрела уверенность, что поддержка бывшей настоятельницы монастыря будет весьма кстати. Поэтому, подхватив юбки, я направилась не в собственные покои, а разыскала слугу. Ушлый Марн с по-крысиному острым лицом не мог не ведать, где сейчас найти Мевил.

Марн вздрогнул, увидев мой силуэт в коридоре, хотя и попытался скрыть страх. Видимо, воспоминания об ошибках прошлого все еще были свежи в его памяти. Без надзора Дамиана Грасаля он явно расслабился, и не думал, что бастарда сама проявит интерес. Остановив слугу, я задала тревожащий меня вопрос. Он заметно растерялся, долго не находясь с ответом.

— Миледи… Разве вы не слышали? Интересующая вас особа на днях скончалась.

Если я думала, что ничто не сможет больше пошатнуть мой мир, то я ошибалась. Известие о смерти Мевил окончательно добило, всадив кинжал в отчаянно бьющееся сердце. Закономерный вывод напрашивался сам собой:

— Ее… убили?

Мев работала на Грасаля. После его пленения я не удивилась бы, что ее жизнь тоже повисла на волоске. Но слуга замотал головой, опровергая подобный вариант:

— Нет. Болезнь еще усугубилась. Мне очень жаль.

Это «мне очень жаль», прозвучавшее второй раз за день, вызвало приступ тошноты. Никакого сочувствия у говорящего явно не возникло. Марн сказал вовсе не то, что на самом деле чувствовал, а то, что обязывали его произнести нормы приличий.

— Я могу поговорить с лекарем, наблюдавшим ее в последние дни?

— Насколько мне известно, Мевил обращалась ко многим целителям. По приказу князя я сам лично сопровождал ее в некоторые визиты. Никто из них не сулил хорошего исхода.

— Ты знаешь ее диагноз? — впилась взором в лицо слуги, пытаясь подловить на лжи.

— Нет, это мне неведомо. Но что я знаю: госпожу было не спасти. Ее смерть оставалась лишь вопросом времени.

Я вздрогнула, вспомнив, как Мев неизменно ловко уходила от ответов на вопросы, стоило мне заикнуться о ее состоянии. Она знала… и так и не призналась в своих несчастьях, боясь показать слабость. Сильная и до последнего несгибаемая Мев… Пусть в ином мире ты наконец-то обретешь покой, которого так долго желала.

Глава 21

Когда все плохо, не стоит дразнить судьбу мыслями, что хуже быть уже не может, ведь та, что держит наши жизни в своих руках, может и зло посмеяться. Я позволила себе думать, что никаких неожиданных сюрпризов больше не случится, и, к своему стыду, ошиблась. У богов нашлись для меня иные планы.

Когда я зашла в покои, ветер лениво раскачивал шторы на окнах. Дурное предчувствие сварливо заскреблось в душе, напоминая о том, что это все может значить. Искрящиеся снежинки вихрем закружились вокруг, словно насмехаясь: «Попробуй поймать!» Я замерла, не двигаясь с места. Лежащий на кофейном столике белый конверт приковывал взгляд, словно грязная мышь, выбежавшая из укрытия на полную еды кухню. Не имело значения, кто именно из царственных сестер, отправил мне корреспонденцию — от клана Ледяных волков не ожидала хорошего.

Я сломала печать, обнажая написанное изящным почерком послание. Все-таки о нем постаралась королева Сагасса, а не царица Льен. Продираясь сквозь витиеватые формулировки, опустила взгляд ниже. Самая суть оказалась в конце письма, перед подписью. Прочитав, что именно желала знатная особа, не сдержалась и выругалась сквозь зубы.

Вот это дерзость! Королева в открытую выступила против Викара, посчитав себя вправе выдать его дочь замуж. Мотивы Аиши были понятны: теперь, когда они приняла меня в свой клан, отец ничего не сможет сделать. Дай мне титул, он все равно окажется ниже того, которым наградила противница. Если только папа признает меня царевной наравне с будущими детьми в браке, я оспорю решение сагасской королевы. Но для консервативного царства Льен это неслыханно, и я сама это понимала. Бастарды никогда не удостаивались подобной чести.

Имя будущего мужа Аиша милостиво указала в послании, но мне оно ничего не говорило. Я не была знакома со знатью заморской страны, и уж тем более с высшим кругом. А владыка Парящих островов, с которым мне надлежало вступить в брак, явно принадлежал к верхушки власти. Едва удержалась, чтобы не разорвать послание на множество мелких кусочков, — его нужно показать отцу, пока не стало слишком поздно. Хотелось думать, что Викар найдет выход, но в душе понимала — это невозможно. Устранение Дамиана Грасаля, о котором давно желала Шанталь, принесло мне не желанную свободу, а лишь смену тюремщика. Теперь Сагасс окончательно помнет Льен под себя. Для завоевания царства Аише даже не пришлось отправлять войска — хитрость и ум сделали это без кровопролитий.

Но визит к царю пришлось отложить на некоторое время. Абсолютно беззащитная перед интригами противников, я имела лишь один козырь, способный обернуть все в мою пользу. Как бы сильно не вырос в душе страх перед расплатой за могущество диадемы, я понимала — сейчас она нужна как никогда.